Анастасия Эр - Моя дурацкая гордость (СИ)

Моя дурацкая гордость Настя Эр

Пролог

Подо мной расстилалась бесконечная равнина: зеленое полотно с редкими вкраплениями синего, красного и желтого — полевых цветов. Старинная усадьба с такой высоты казалась крохотной, размером с грецкий орех, а огромное озеро рядом с ней, — лужицей после дождя.

Я чувствовал силу в крыльях, знал, что могу пролететь еще сотни миль, каждый взмах становился порывом ветра, а люди внизу думали, что это просто погода меняется.

Близился рассвет, и мне тоже предстояло вернуться в человеческий облик. Спуститься на землю. Поляна в окружении вековых кедров, где я обычно оставлял одежду, была надежно укрыта от чужих глаз. О ней знали лишь я и трое моих лучших друзей: Гордей, Рома и Леха.

Остальные считали нас простыми студентами — настолько простыми, насколько могут быть студенты-чародеи. Испокон веков драконы, оборотни, эльфы и люди старались сосуществовать мирно, и в знак вечной дружбы наши предки основали одно учебное заведение для всех своих детей — академию магии Виридар. Расположена она в глухих лесах Сибири, недалеко от местечка под названием Виридарские Высоты. Мы с Гордеем до сих пор спорим, что раньше было названо Виридаром — Высоты или академия, а Рома каждый раз советует почитать «Летопись Виридара», мол, там есть ответы на все вопросы.

Так или иначе, единства не было никогда. Несмотря на то, что учились мы все вместе, разделение на расы поддерживалось делением на четыре факультета. Рубербосх основали драконы, Виредалис — оборотни, Каэрмунк — эльфы, а люди собрались на Флавальехе. Первые магистры, члены Магического Совета, настаивали на том, чтобы вести жизнь тайную, а свои способности скрывать; благо, места здесь вплоть до шестнадцатого века были тихие. Однако с приходом царских войск начали строиться города, населенные инквизами — так мы зовем людей, не владеющих магией. И сейчас, спустя почти четыре столетия, чистокровных чародеев осталось очень мало. А тех, кто точно знает, кем был их предок, драконом или оборотнем, вообще единицы. Я, как и мои родители, не придаю этому значения, хотя знаю, что наш род исходит от драконов. Сам я начал обращаться в прошлом году и пока не рассказал об этом никому, кроме Гордея, Ромы и Лехи. Отец с мамой лишены этой способности. Они талантливые маги, но древнюю силу разбудить в себе не смогли.

Это нормально. Современные чародеи легко обходятся умением творить заклятия при помощи одной только чародейской палочки. Связи с инквизами неизбежно приводили к рождению полукровок, и с каждым поколением истинных магов становилось все меньше, пока они почти полностью не утратили силы, которыми обладали первые магистры.

Кое-кто, особенно оборотни, осуждали кровосмешение и считали, что инквизы должны оставаться в своем мире. Что далеко ходить: родственники Гордея горячо поддерживали движение Ведъютантов, выступавших за уничтожение всех инквизов, у которых обнаруживались магические силы.

— Что, снова Елизарова отшила?

А вот и сам Гордей. Сидит себе на поляне, прислонившись к толстому стволу древнего кедра. Мы с парнями зовем его Псарь, во-первых, потому что отец подарил ему целую псарню в день восемнадцатилетия, а во-вторых (и об этом никто, кроме нас четверых, не знает), потому что он умеет обращаться в адского пса.

— С чего ты взял?

Я надел льняные брюки, которые носили все студенты Виридара, завязал пояс и хмуро глянул на него. На красивом лице Гордея появилось легко узнаваемое выражение собственного превосходства:

— С того, что ты сбегаешь сюда в одиночестве только тогда, когда получаешь очередной отказ от нее.

И то правда.

Всякий раз, когда становилось невмоготу, я покидал академию, брел в Кедровую Чащу, раздевался и взмывал в небо под прикрытием темноты. А Елизарова оставалась здесь, в усадьбе, хотя бы на время мне удавалось выбросить ее из головы и из сердца.

Мы учились вместе вот уже четвертый год, и вот уже четвертый год она давала понять, что я ей не интересен. Я был капитаном сборной по крылатлону — самой популярной игре среди чародеев — и недостатка в женском внимании не испытывал, но как назло нравилась мне именно Елизарова, единственная равнодушная к спорту девчонка. Да она не знала даже до того, как поступила в Виридар, что такое крылатлон, потому что ее родители — инквизы.

Гордей посмеивался, Хьюстон (мы звали --">