Анна Вальман - Молох (СИ)

Пролог

— Ангел, ты в порядке? — сестра приложила прохладную ладонь к его лбу. Холодный и весь в поту. — Хочешь я заварю тебе чай с кардамоном из папиных сомалийских запасов?

— Не хочу. Просто… съел, наверное, что-то не то.

Юноша поëжился и плотнее завернулся в толстовку. Хотел даже накинуть капюшон и прогнать сестру, но это было неуважительно по отношению к Самине, и она могла запросто пожаловаться отцу. Он и так получил нагоняй за драку.

— Настроения нет? Может, посижу с тобой, уроки я уже сделала.

Она присела на корточки рядом с его креслом и стала ниже его на две головы. На лица обоих падал голубой свет от экрана ноутбука. От летней жары кондиционер не спасал даже ночью, и у Самины над верхней губой выступили маленькие капельки пота.

Ангел украдкой взглянул на младшую сестру, и под ее прилипшей к телу футболкой глаз выхватил очертания едва сформировавшейся груди.

Нервно сглотнув он попытался отодвинуться. Несмотря на жару конечности била зябкая дрожь. В голове немного кружилось, он даже и забыл, что хотел посмотреть на компьютере.

— Самин, иди, все-таки, сделай чаю. Пожалуйста. — Сказал он только для того, чтобы сестра ушла. Она недовольно посмотрела на него своими большими карими глазами, отражая в них вкладки открытого на википедии браузера.

— А ты что вампирами интересуешься? — Лукаво улыбнулась она. — Папа тебе голову оторвет.

— Если не узнает, то не оторвет. Иди. — Он подтолкнул ее пальцем под ребра, чтобы она пошевеливалась. Легкий шорох домашних штанов и босых ступней по ковру сообщили ему, что она неспеша покинула комнату и направилась на кухню греметь посудой.

В детстве они хорошо ладили, имея разницу в возрасте чуть больше года, но со временем их пути стали пересекаться все реже: Самина надела хиджаб и начала помогать старшей сестре по дому, а брат ушел с головой в учебу и стал пропадать за дверями своей комнаты или в сервисном центре по ремонту компьютерной техники в трех кварталах от дома. Они могли не видеться неделями, но младшая все равно тянулась к нему при любой возможности.

Ангел устало потер мокрый лоб и откинул назад влажные светлые волосы. На сестру он был не похож, впрочем как и на отца. Курчавый темноволосый ливанец Хуссейн говорил, что Ангел пошел в мать, но фотографий еë не сохранилось. За свою бледную кожу и серые глаза он и стал Ангелом для всех с самого рождения. Никто и не думал его дразнить, прозвище ему нравилось. Оно звучало по-арабски и не выделялось, в отличие от его непривычно редкого составного имени.

Сосредоточившись на вкладке, посвященной заражению вампиризмом, Ангел нажал на ссылку ведущую к разделу с симптомами. Надо торопиться, пока не вернулась сестра.

Черт бы побрал этого мерзавца Рашида, привязавшегося к нему из-за ерунды. Ангел никогда не обещал ему ничего насчет лишних серверных запчастей, а тот взъелся, да еще посмел требовать. Видимо, давно искал повод пробираться в компьютерный центр по вечерам, когда там работает порядочный Ангел.

В банде у Рашида было трое крупных парней, и у каждого за поясом оттопыривалась рукоять карманного ножа. Связываться с хулиганами из трущоб Бейрута не хотелось, вот Ангел и сбежал. А Рашид того и ждал, выследил его с дружками после работы в центре. Ангел в жизни не дрался. Ему и не нужно было. Все знали, что с рождения у него были проблемы со здоровьем, и работа его отца-фармацевта наверняка спасла бледному мальчишке жизнь. Говорили, что он добрый и невезучий парень, и в свои шестнадцать лет уже на таблетках, и при том следит за сестрами, отцу помогает в аптеке. Да, и злого Ангелом не назовут и обижать не станут.

Но в тот вечер на него нахлынула накопившаяся от усталости агрессия. Одного удара по лицу хватило, чтобы, собрав себя с пола с разбитой губой, он бросился на Рашида с кулаками. Катались они по земле недолго. Ангел вцепился зубами в ухо обидчика и до крови прокусил его. Рашид, конечно, победил и гордо, с порванной мочкой и расстегнутой рубахой, удалился, плюнув Ангелу на грязные вываленные в песчаной пыли брюки, обещав вернуться через неделю за запчастями.

Обида долго не давала униженному парню подняться. Лицо и руки были в крови, губа с треснувшим синеющим уголком обещала взбучку от отца.

Когда он прикоснувшись ко рту грязной рукой, скривил лицо от мерзкого привкуса крови вперемешку с землей, он и не думал, что --">