Кристина Юрьевна Юраш - Герцогиня Пять Мешков (СИ)

пытается бежать по воздуху. 

- Гляди! Мартин едет! – послышался радостный голос, уносимый ветром. 

По извилистой дороге ползла пустая телега. Та самая, которая только что спешно покинула замок герцога. 

- Ииии! – взвизгнула девица, видя, как последний деревянный ботинок, слетел вниз, устремляясь аккурат на укутанного Мартина, подгоняющего лошадей. 

Внизу послышался сдавленный крик, а Мартин обмяк. 

- Ничего! – крикнула девица, глядя на свои грязные босые ноги. – Лошади дорогу домой знают!

- Надеюсь, что ты тоже ее знаешь, - донесся зловещий голос герцога, который уже заприметил место для посадки. 

 Он постепенно снижался, завидев развилку горных дорог. Босые грязные ноги соприкоснулись с землей, а Бертран разжал хватку рук. 

- Камушек! Камушек! Ай! – скакала на одной босой ноге растрепанная девица. Она плюхнулась на траву пытаясь вытащить острый камушек из ступни. 

- Деревня – там, - хмуро произнес герцог, указав рукой на дремучий лес, сквозь который проходила широкая дорога. – Думаю, дорогу найдешь! 

Он взмахнул крыльями, взмывая вверх и растворяясь в закатном небе. 

- Эй! – кричали герцогу вслед, но он уже был далеко. Лишь краем глаза он заметил крошечную фигурку, которая бежала по дороге за ним и спотыкалась на ходу. 

Мощный взмах крыльев, заставил герцога обогнуть острую скалу, которую называли Клыком. Бертран взмыл вверх и осторожно встал на самом пике, где хватало места только для того, чтобы поставить обе ноги. 

Ни одна смертная душа не поднималась так высоко в горы. И уж тем более, не стояла на самой вершине! 

 Горный ветер обдувал его длинные золотистые волосы, трепал дорогую одежду, наполнял крылья. 

Герцог осматривал свои владения, которые простирались аж до самого горизонта. Все эти леса, поля, деревни, - все принадлежало ему. «Неприлично иметь государство в государстве!», - намекал король. Но герцог, как и его предки, давно плевали на правила приличия с высоты золотых гор.

Бертран раскинул руки, словно собираясь упасть вниз, в пропасть, но тут же расправил крылья, ловя поток попутного ветра, уносившего его обратно в замок. 

 Замок, венчавший скалы, словно черная корона, приближался, и вот дорогие сапоги мягко ступили на балкон самой высокой его башни.

- О, вы вернулись! – послышался запыхавшийся голос старого слуги с кучей бумаг и потухшей свечой в руках. – Милорд, у меня хоть и очень натренированные ноги, но они уже не так молоды, как раньше! 

- Отстань, Гиос, - небрежно отмахнулся герцог, выставляя руку вперед, чтобы открыть двери на ходу. 

- Мы все посчитали! В этом году урожай намного лучше, чем в том! – рапортовал Гиос, перебирая бумажки. 

Бертран поморщился и плюхнулся в кресло, закинув ноги в сапогах на стол.

- Ой, вы, кажется, поседели! – ужаснулся старый Гиос, не веря своим глазам.

- Это мука! – буркнул герцог, пока с него стаскивали сапоги. 

- Да, стареть – это мука, - согласился Гиос. – Я помню себя в молодости! А потом зажмурился и все… Уже старость… Это вы – ирлинг, и старость вам не страшна. А вот нам, людям, тяжко … Кости ломит, каждый сквозняк – личный враг. Заходишь в комнату и чувствуешь себя королевским прокурором. Хочешь тут же закрыть все сквозняки и посадить старую задницу в кресло. 

- Это – мукА! – повторил герцог, стряхивая с волос остатки муки. 

- А что с той барышней? Ну, которая, Пять Мешков? – робко спросил осторожный Гиос. – Вы ее сбросили в пропасть? 

- Нет, я оправил ее домой. Посадил на развилке дорог. Как-нибудь доберется, - небрежно махнул рукой герцог в сторону открытого окна – Тем более, что погода отличная. 

Словно в подтверждение его слов за окном что-то раскатисто прогремело, отражаясь многократным эхом в горах. 

- Вы сегодня милосердны, как никогда, - вздохнул Гиос, тоже прислушиваясь к грому. 

Бертран дождался, когда Гиос приготовит ванну, а потом упал на роскошную кровать под багровым балдахином, слыша, как на улице начинает барабанить дождь.

 - Скреб- скреб, - почувствовал герцог что-то странное внутри, отрывая щеку от подушки. – К вам можно? 

- Ты кто? – сонно спросил он, глядя на угли камина и непогоду, бушующую за окном.

- Ваша совесть, милорд, - послышался писклявый голосок. – Прошу аудиенции… 

- Пошла вон, - отмахнулся Бертран, с наслаждением зарываясь в подушку. 

- А когда приходить? – снова послышался --">