Наталья Бочка - Горничная для принца (СИ)

намывать своё лицо и часто расчесывать волосы.

Но я не жалуюсь, привыкла. Другого дома нет и как видно, уже не будет. Единственное чем смогу облегчить себе жизнь, как я уже догадываюсь, это выти замуж за хозяйского сына.

И хоть мысль эта противна с самого того момента как я хозяйского сына узнала, но всё-таки это могло означать, что по крайней мере, я не буду выполнять всю черную и грязную работу в таверне, и вообще во всем доме.

Каждый тяжелый день понимаю, совсем скоро не выдержу и соглашусь на его предложение. Просто, чтобы отдохнуть.

Сын хозяйки, ненавистный Марк, сказал однажды — всё равно ты выйдешь за меня замуж. Чувствую, так оно и будет. Я устала от тяжелой работы. Очень устала.

Бежать мне некуда. Страшно представить, что там за границей двора. Степь бескрайняя и губительная. Выйти за ворота, значит обречь себя на страшную погибель. Смерть от жажды и голода.

Так что выбор у меня небольшой. Работать в таверне всю оставшуюся жизнь. Видно на роду так и написано.

Богатые господа отобедали и хозяйка Жанетта повела показывать им комнаты.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍2

Много лет назад, Жанетта была молодой и счастливой женой хозяина таверны. Характер ещё не испортился и она была вполне приятной молодой женщиной.

Однажды, в ворота таверны постучали цыгане. Две полуразрушенные кибитки с голодными людьми стояли за воротами и вызвали в сердце молодой женщины только жалость. Но муж Жанетты Дорг не был человеком жалостливым и всё что он хотел в жизни это зарабатывать деньги. Больше ничего.

— Убирайтесь бродяги! — крикнул он, — не то я спущу на вас злых собак!

С кибитки спрыгнула старая, худая цыганка, подошла к воротам очень близко заглянула во двор и потом презрительно глянула на Дорга.

— Да мы в такую дыру и не пойдём.

— Вот и убирайтесь! — крикнул он грозно и отшатнулся от вонючей старухи.

— Мы-то уйдем, не беспокойся, — тряхнула старая рукой перед носом хозяина таверны, — вот только разживёмся припасами и сразу уйдем.

Хитрая старуха явно что-то задумала.

— Нет тут для вас никаких припасов! — кричит Дорг, — убирайтесь сказал! Гадкие отродья!

Но старуха не обиделась и криво улыбнулась:

— Нам немного надо, мешок муки и пара уток и мы уйдём, не доставим беспокойства вашему дому.

— Ты старая верно из ума выжила? Где я тебе мешок муки достану? Сами перебиваемся, — жадность Дорга известна во всей округе. Он за краюху хлеба удавится.

— Ну, ну, не кричи, — усмехается старуха. — Я ведь не за так, я обменяться хочу. Всё по-честному.

— На что ты можешь обменяться, старая карга? — вступила Жанетта, а она во всем поддерживала мужа и была такой же жадной, как и он, если не жаднее.

— Или ты хочешь предложить нам свои старые затасканные юбки, так у меня собаки на лучших дерюгах спят. А-ха-ха! — засмеялся своей шутке Дорг.

Старуха прищурилась и ответила спокойно:

— Я предложу вам вот что, — она пошла к кибитке, покопалась там и достала сверток.

Аккуратно взяла и поднесла к Доргу. Окинула грязную холстину и на белый свет показалось маленькое личико младенца.

— Что это? — отшатнулся Догр, — детей воруешь старая, а потом обмен предлагаешь? — ещё более сурово проговорил он.

— Это ребёнок моего троюродного брата. Он умер и приказал отдать девочку хорошим людям. С нами она помрёт. Вот я и предлагаю вам. Вы, я вижу — люди хорошие, — цыганка криво усмехнулась.

Жанетта тем временем жадно вцепилась взглядом в лицо ребёнка.

Цыганка это заметила и откинула сильнее кусок грязной рогожи. И теперь стали видны золотые кудри. Лицо девочки, маленькое личико ангела.

Женетта схватила Дорга за руку. Она уже два года замужем, но всё никак не могла подарить мужу ребёнка, да и сама страдала от того, что не на кого изливать любовь. А тут младенец — девочка, да о таком можно только мечтать.

— Я хочу эту девочку, — сказала Жанетта и схватила мужа за руку.

— Ты с ума сошла? — проговорил Дорг, — это чужой ребёнок. Возможно ворованный. Мало ли что говорит эта старая ведьма, мы не должны соглашаться.

— Умаляю тебя, умоляю, — Жанетта хваталась за мужа и он сразу как-то поменялся.

Жена у него одна и он любил молоденькую, шуструю Жанетту и даже баловал её --">