Мелина Боярова - Кара-справедливость!

и стены, но его гармонично разбавлял белый и встречающиеся в элементах отделки жемчужно-серый и серебристый. Парадный вход охранялся железными истуканами. Облаченные в полный доспех воины, как один, повторяли знакомые многим статуи Антора. При беглом взгляде можно принять их за многочисленные копии бога, и только присмотревшись, можно обнаружить значительные отличия. Это и сами доспехи, соответствующие работам оружейных мастеров разных эпох, и всевозможные гербы как ныне существующих, так и давно исчезнувших династий, и различные в строении и росте фигуры. Единственное, что объединяло и делало похожими друг на друга, это одна и та же поза: гордо стоящий воин, обеими руками опирающийся на главный атрибут бога мести – карающий меч. И вот он-то, что удивительно, был точно копией того, что Антор постоянно носил с собой.

Будущий неофит, перенесенный в чертоги бога, с опаской входил в раскрывшиеся перед ним исполинские кованые ворота. Казалось, и сотни слуг не хватит, чтобы привести в движение отпирающий механизм, но те двигались плавно и бесшумно, навевая мысль о том, что тут не обошлось без магии. Миновав пустынный двор, девушка подошла к пирамидальной лестнице, плоская вершина которой служила своеобразным крыльцом и в то же время исполняла функцию трибуны или площадки для торжественных выступлений. Почему вдруг на ум пришло такое сравнение, Кара не знала.

Наверное, это отголоски прошлого, – решила она. Ни своего имени, ни кем была при жизни, сотканная из частиц света душа не помнила. А также не знала и о том, что ждет ее в этом месте. Но то, что необходимо войти внутрь, могла подтвердить с непоколебимой уверенностью, хотя и не понимала природы этих знаний. Например, ничуть не удивлял факт, что замок на долгое время станет единственным домом. Что личная комната находится на верхнем этаже, к которому ведут двести тринадцать ступеней, и что даже бестелесной оболочке придется ощутить всю прелесть физических нагрузкок, вызванных ежедневным подъемом и спуском, а также регулярными тренировками.

Правом передвигаться сквозь стены и проникать в любое помещение обладали лишь избранные души. Одна из таких встречала Кару у дверей. В чертогах бога не было места невозможному, поэтому девушка не сильно удивилась, увидев призрака, обладающего материальным телом. С бесстрастным выражением лица и чуть вздернутыми вверх уголками губ, видимо, означающих вежливую улыбку, дворецкий выглядел откровенно равнодушным и одновременно с этим – предельно внимательным. На белоснежной, отглаженной ливрее не было ни пятнышка, ни мятой складочки. Все безупречно: от остроносых лакированных сапог до кончиков тщательно прилизанных усов, тонкими стрелочками повторяющих капризный изгиб верхней губы.

– Анций нор Фагенсштаттен, дворецкий, к вашим услугам нлера Кара, – щелкнув пятками сапог, представился призрак, – позвольте проводить в вашу комнату.

Выразив согласие легким наклоном головы, девушка проследовала за сопровождающим внутрь замка. Со стороны можно было заметить изящество и уверенность, с которой Кара приняла помощь, с какой плавностью она двигалась, гордо расправив плечи и вздернув остренький носик. Будто события, чередой сменяющие друг друга, не что иное, как эпизод из повседневной жизни. Но само место кричало о странности происходящего. Смертным, пусть даже и не в телесной оболочке, не дозволялось находиться в божественных чертогах. Воззвавшие к суду богов, приносили в уплату не только вечное служение богу, но и саму жизнь.

К моменту, когда Кара добралась до предназначенной комнаты, перед глазами мельтешили черные мушки, фантомное сердце стучало так, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди, а колени подгибались, грозя уронить хозяйку на холодный пол. Дворецкий будто не замечал трудностей, выпавших на долю его спутницы, сам-то он привык к нагрузкам и даже не запыхался.

– Располагайтесь, – с небольшим поклоном Анций распахнул перед девушкой двери, и пока та с удивлением рассматривала новое место жительства, неслышно удалился.

Комната была угловой, светлой. Через оба окна, занимающих две стены из пяти, струился солнечный свет, придавая домашнего уюта скромного жилищу. Узкая кровать, заправленная белоснежным бельем, стол у окна и стул, небольшой сундук для вещей в изножье, вот и вся обстановка. Если бы не полупрозрачные занавеси серебристо-серого цвета и матерчатый коврик у кровати, Кара --">