Рената Рахимова (Dea S-Asherr) - Как в старой легенде (СИ)

Примечания автора:

Сиквел фанфика «Как в старой сказке»

========== Часть 1. Принц Пуппер ==========

“…Легенда забыта старинная та,

Ведь страшный урок забывают всегда.

Любовь несовместное соединяет,

Любовь открывает любые врата”.

(Мюзикл “Последнее испытание”).

— Думаю, наше сотрудничество будет продуктивным и принесет благо обеим странам, — с вдохновением заявил Пуппер.

Принц Озерии был мальчишкой двадцати трех лет. Высокий, темноволосый, немного несуразный, — даже с зачатками интеллекта… Чопорный, вежливый, знающий свое место, он, все же, вызывал у императора определенную неприязнь на подсознательном уровне. Пуппер ему не нравился — а своей интуиции Бейбарсов предпочитал верить.

— Без всякого сомнения.

Император Тартара и дипломатический представитель пожали друг другу руки, скрепляя подписанный договор видимостью дружбы.

В малый тронный зал — по совместительству, рабочий кабинет Глеба, вошел Эссиорх. Тайный страж, уже два года как освобожденный от должности хранителя королевского чрева, теперь был камергером молодого монарха — а заодно его личным психологом и охранником. Карьерный рост молодого мужчины при дворе был предметом острой дворянской зависти, но не обсуждался: лезть в дела человека, некогда прозванного Красным принцем, было себе дороже. А кроме того… Незавидная это была должность. Опасная. Что не так — не сносить головы. Эссиорха не любили, но уважали: он умудрялся не только выполнять все требования Бейбарсова, но и значительно гасить приступы его гнева.

Эссиорху единственному, кроме Гломова и жены монарха, позволялось входить к императору без предупреждения.

— Ее Величество королева Татьяна желает Вас видеть, — поклоном сообщил камергер.

— Да, конечно… Конечно. Мы почти закончили.

Эссиорх распахнул дверь.

Гурий Пуппер шумно выдохнул. В кабинет вошла девушка лет двадцати — яркой, поразительной, незабываемой красоты. Роскошные рыжие локоны спускались до лопаток и обрамляли изящное миловидное лицо. Тонкий аккуратный нос, маленькие пухлые губы, глаза… огромные, сияющие изумруды, обрамленные пушистыми темными ресницами. Легкое струящееся платье, — девушка не сковывала себя ни корсетами, ни кринолинами, — подчеркивало прелести совершенной фигуры.

Татьяна казалась хрупкой, невесомой, почти тростинкой — такой беззащитной и очаровательной на вид… И вместе с тем, от нее веяло той же силой, тем же упрямством и разумом, что источал ее отец, десница Леопольд.

Королева была идеальна.

— Ну, и какие дела творятся в Темном королевстве? — низким спокойным голосом произнесла вошедшая.

— Мы только что подписали договор о дружбе и сотрудничестве, дорогая супруга, — отозвался император, с интересом наблюдавший за реакцией Пуппера.

Гурий промычал что-то нечленораздельное.

Монарх знал, какое впечатление молодая королева производила на мужчин.

После смерти его царственного отца, Тантала, — а также после рождения сына, девушка сильно переменилась. В ней появились стержень, ледяное спокойствие — наследство холодного Севера, и, при этом, особенная внутренняя сила. Она отрешилась от всего — и стала над происходящим. Она воспринимала все, как данность; она смирилась. Смирилась с тем, что она — королева. С визитами Глеба в ее спальню…

Она превратилась в женщину. Материнство меняет — и даже для Бейбарсова она стала недостижимой мечтой; она принадлежала ему, но отнюдь не являлась игрушкой в его руках… И это бесило больше всего.

— Вот как… Достойно. К вечернему пиру все готово, мой император, — девушка прошла к огромному окну, вымощенному серым мрамором, и осторожно присела на край подоконника.

Не по этикету — но она была королевой; она плевала на этикет, безбожно пользуясь своей красотой.

— Благодарю Вас, — кивнул монарх. Он наблюдал.

— Этот мычащий молодой человек — полагаю, принц Пуппер? — с усмешкой вопросила супруга.

— Правильно полагаете. Но Вы настолько сразили его своей красотой, что, боюсь, теперь он не сможет произнести ни слова.

В голосе Глеба звучала

--">