Саша Марцегора (Alexsasha1179) , (Anastina) - Прости, Лучник, но это не твоё! (СИ)

====== Пролог ======

Царь.

Царь он всезнающий. Мудрый. Царь не меняет своего решения. Никогда. Оно у него всегда в рамках дозволенного. Он сам устанавливает эти рамки. Он сам проводит границы между добром и злом. Он сам их сдвигает. И сейчас, смотря на мальчонку лет пяти, с волосами цвета белого снега и прозрачно-голубыми глазами, он старается не видеть в нем своего первенца. Кровь от крови. Нет. Плод похоти и порока. Сын девки, вставшей на его пути, обольстившей его, всемогущего, ради своей выгоды. Предавшей. Он знает, какую судьбу уготовил этому навязанному ему отпрыску. Смерть. Он не хочет сейчас ничего слышать, не хочет говорить. Но выбора нет.

— Папа, мне больно! — тонкий голосок с нотками паники разрезает тишину тронного зала. К раскрасневшимся от слез щекам налипли платиновые локоны. Взгляд светлых глаз испуганно мечется от трона к царю, гордой фигурой восседающего на нем. По бокам стоят бравые стражи в стальных одеяниях. Крепкие руки сжимают хрупкие детские плечи. Он чувствует страх, исходящий от юнца. Сердце предательски кольнуло. Поменять решение — значит показать слабость. Слабость перед самим собой. Он не готов. Пусть цена и высока.

— Уведите его, — стальной голос отдает приказ. Стартует обратный отсчет. Он не имеет право показать смятение. Мандраж, внезапно пробравший тело. А в груди щемит, пальцы рук немеют.

— Мой господин, позвольте мне, — уверенный голос по правое плечо отвлекает от гнетущих мыслей. Он не находит слов. Просто кивает. Соглашается.

— Папа… — понуро оборачивается мальчишка. В глазах читается мольба отпустить. Отпустить поиграть в саду, погонять птиц, послушать колыбельную служанки. Связанные за спиной руки не дают шанса. Верный страж, наклонив голову, уводит его, позволяя царю взглянуть последний раз в бездонные прозрачно-голубые глаза. Ощутить тоску, смешанную с детской наивной любовью и непониманием.

Больно. Он знал, что будет больно. Он готовился. Поступить иначе царь не мог. Запятнана честь. Акт мести этой самозванке оторвал от него, живого, кусок мяса. Ярость слепа. Отмщение священно. Только боль никуда не девается.

Прошел час как самый верный страж увел его несостоявшегося наследника. Он так и не посмел встать с трона. Он ждал. В томлении растирал виски, сжимал кулаки. На лице маска спокойствия, а по венам вместо крови струится крик. Безмолвный вопль отчаяния. Потухшие глаза выдают, что в районе сердца пепелище, все сгорело дотла. Остается только надеяться. И ждать.

Огромная птица, черная как смоль, принесла вести. Ворон поведал все, что видел. Все, что слышал. Страж не смог. Выдох облегчения обжег сухие губы.

====== Глава 1. Как такое может быть? ======

— Только два часа дня, а я уже влипла в историю… — недовольно причитая себе под нос, по тротуару шагала девушка. Ещё вчера она спала в уютной комнате своей давней знакомой по художественному колледжу, а сегодня уже в чужой стране, без документов и денег, которые часом ранее похитили двое подростков в грязной одежде, вместе с небольшой сумкой с вещами. И зачем ей понадобилось останавливаться в том переулке? Спроси кто ее об этом сейчас, ни за что бы не ответила. Но тогда, всматриваясь в такие огромные полные надежды глаза мальчугана-оборванца, девушка просто не смогла пройти мимо. И пока судорожно искала по карманам мелочь — даже не заметила, как ребенок постарше, не менее чумазый, утащил сумку прямо из-под носа. Обнаружилась пропажа слишком поздно, когда дети уже скрылись за поворотом. Настроение улетучилось в ту же секунду. Да еще и серое небо, затянутое тучами, не предвещало ничего хорошего. Все как под заказ.

Она грустно присела на лавочку и достала из кармана телефон, намереваясь найти ближайший полицейский участок по картам. Проходящий мимо парень пьяно покачнулся, ткнул пальцем в ее тату, заполнившее все пространство правой руки, и что-то неразборчиво пробормотал. Алиса натянула на голову капюшон поглубже и демонстративно показала средний палец: она умела вести себя соответственно тому, как выглядела. А еще отлично умела защищаться от любых посягательств на свое пространство — хоть внутреннее, хоть внешнее. Парень, словно почувствовав нежелание общаться, сплюнул и поплелся дальше своей дорогой, и Алиса, наконец, вгляделась в сплетения расчерченных будто

--">