Морин Чайлд - Рождественские желания

перебраться в тепло, но не знаю, как вас поднять. Может быть, мне вообще не стоит вас трогать, но если ничего не предпринять, вы же здесь до смерти замерзнете, верно?

Тут женщина глубокомысленно покивала, словно бы участвовала в незримом диспуте, в котором чаша весов наконец-то склонилась в пользу её же собственных аргументов. Потом окинула взглядом пустое пространство двора и снова перевела взгляд на лежавшего перед ней мужчину:

— Так… сарай ближе. Мы пойдем туда, а затем придумаем, как переместить вас в дом. Понимаете, я просто не могу оставить вас здесь. И не волнуйтесь. Я сильнее, чем кажусь на первый взгляд. Уверена, что смогу дотащить вас туда.

Дотащить его? Он окинул её взглядом, оценив невысокую соблазнительную фигурку. Одетая в плотный, толстый свитер, синие джинсы и высокие зимние ботинки, доходившие ей едва ли не до колен, незнакомка выглядела слишком хрупкой и явно не обладавшей достаточным количеством мускулов, чтобы дотащить его тушку куда бы то ни было.

Но она храбро ухватила его за руки:

— Ничего себе, а вы наверно давненько тут лежите. У вас руки как ледышки.

— Не надо, — прохрипел он, с трудом протолкнув этот скудный ответ через одеревеневшие, непослушные от холода и близости рассвета губы. Грейсон не хотел принимать от нее помощи. Не желал оказаться перед ней в долгу хоть в чем-либо. Для нее было бы куда безопасней держаться от него подальше. Но, так или иначе, эту битву он проиграл.

— Вы оказались правы, — настырная девица отпустила его руки и присела в снег возле него. — Похоже, в одиночку мне вас не дотащить. Однако я могу помочь вам туда дойти, если сумеете подняться. Просто обопритесь на меня, и уже скоро мы будем в тепле.

Она потянула его на себя, пытаясь как-то приподнять и усадить. Убедившись, что незнакомка твердо вознамерилась ему помочь, Грейсону пришлось собрать последние крохи сил, что у него еще оставались. Его тело было совершенно измучено. Вялость и апатия уже просочились в каждую клеточку, и теперь казалось, что по венам течет лишь одна смертельная усталость.

А рассвет подкрадывался все ближе и с каждой уходящей минутой приближал его к гибели. Он вдруг подумал, что еще пару мгновений назад был готов встретиться с этим лицом к лицу. Он бы даже приветствовал свой конец. А сейчас в нем горело желание выжить, чтобы поквитаться с тем, кто заманил его в западню персонального ада полтора столетия назад.

С силой навалившись на хрупкую опору, он снова вдохнул женственный аромат, который притягивал и дразнил его, окутывая со всех сторон. Сейчас Грейсон слышал даже стремительный бег крови по ее венам и учащенное сердцебиение, и все внутри него возопило, требуя утолить голод. Неукротимая отчаянная жажда встала комом в горле, сдавив его так, что Грейсон едва не задохнулся.

Однако он лишь сильнее сжал худенькое плечико, и сурово подавил возмущенный ропот взбунтовавшегося тела, требовавшего немедленного утоления потребности в горячей, свежей крови. Слишком много времени прошло с тех пор, когда он кормился непосредственно от человека. Но, черт его возьми, если эта крошка не была лакомым кусочком.

— Уже немного осталось, — ободряюще произнесла она.

Край сияющего солнечного диска уже показался над горизонтом.

Он споткнулся, и незнакомка еще крепче обхватила его за талию в попытке перенести на себя большую часть его веса:

— Не останавливайтесь, — напряженно произнесла она. Её голос теперь звучал глухо и немного дрожал от непомерной нагрузки. — Мы уже почти дошли.

Почему эта женщина заботилась о нём? Что заставляло её стараться изо всех сил ради чужака? Разве не разумнее было бы обеспокоиться собственной безопасностью? Будь она поумнее, давно бы вызвала полицию, как только его заметила. Хотя, поступи она так, к моменту прибытия патруля от него самого осталась бы не больше жалкой горстки пепла.

Еще один шаг. И второй. Он из последних сил заставлял себя передвигать ноги. Заставлял себя ради того, чтобы остаться в живых. Снова. Зачем? Сработали инстинкты, предположил он. Должно быть так. Выходит, даже их проклятый вид боролся за то, чтобы урвать для себя еще хоть день жизни — пусть даже и такой, как у него.

Грейсон почувствовал, как резко обожгло кожу ладони правой руки, отчего та противно зашипела. Он посмотрел вниз и увидел тонкую струйку дыма, поднимающуюся вверх от потемневшей плоти, в месте, где к ней прикоснулся первый и пока --">