Элис Хоффман - Третий ангел

дерева и камня, почти год, и жизнь их текла мирно и счастливо. Но однажды, когда муж отправился на реку наловить рыбы на ужин, в дом постучали. Жена отворила дверь и увидела перед собой незнакомую женщину. Это оказалась первая жена ее мужа, голубая цапля. Она, обратившись в человека, искала своего исчезнувшего супруга.

— Как ты можешь выносить всю эту детвору, что вертится вокруг тебя?

Так спрашивала иногда Мадлен у сестры, когда ту окружала особенно плотная толпа детишек. У них текло из носа. Они, несомненно, являлись носителями разных опасных заболеваний. К тому же отчаянно шумели и задевали друг друга. И разве обязательно смеяться так громко и отвратительно? Это же просто ушераздирающее ржание, а не смех.

В книге жена-цапля имела самый жалкий вид. У нее опадали перья. Она страшно исхудала, так как с тех пор, как пропал ее муж, птица-женщина не съела ни крошки съестного. «Одна из нас победит, другая — проиграет. И кто это будет?» — спросила она у героини прямо с порога.

— Но они мои читатели. Я хочу, чтобы им было весело.

Элли непременно навещала родных, когда приезжала в Америку, и теперь наконец Мадлен будет ее гостьей. Откровенно говоря, до сих пор она избегала бывать у Элли в Лондоне, отговариваясь нехваткой времени. Хоть подлинная причина была не в этом, скорее ее ничуть не интересовало, насколько безупречен мир, созданный вокруг себя ее сестрой. Но в этот раз Мадлен не станет ни о чем таком даже думать, она просто побывает на свадьбе Элли, вот и все. Свадьбе, на которой она опять предстанет перед всеми в роли сестрицы-неудачницы, малявки-глупышки, которая не знает правил и, став взрослой, не только по-прежнему боится грома и мышей, но трусит летать самолетами… Да ее тошнит от страха, когда она оказывается в автомобильной пробке, ха-ха-ха! Безвкусная особа, которая, по общему мнению, вырядится в жуткую синтетику, в то время как ее сестра станет блистать белоснежными нарядами из натурального шелка и атласа.

Второсортица, неудавшийся экземпляр, теневая сторона удачи. Ей никогда не удавалось поверить тем, кто говорил о ее красоте, и она всегда шарахалась прочь от предлагаемой дружбы. Умела лишь делать свою работу и ни в чем не изменять себе. В детстве она была среди тех, кто стоит в стороне, спокойно наблюдая, как другие отрывают бабочкам крылья или зарывают в грязь лягушку. Жестокость, вообще говоря, не является ли она обязательной составляющей жизни? Улучшать мир — отнюдь не забота Мадлен. Такого рода вещи могли интересовать только ее сестру.

Поскольку она собиралась провести в Лондоне всего несколько дней — приехала в четверг и отправится обратно в понедельник вечером, — они с Элли прямо из аэропорта отправились на примерку заказанного для нее платья. В детстве они были довольно дружны, но поскольку выросли врозь, теперь стали настолько не похожи, насколько могут быть непохожими родные сестры. Поэтому хоть Элли и постаралась выбрать платье, которое могло бы понравиться Мэдди — светло-синий шелк, удивительно гармонировавший с ее цветом волос и глаз, — Мадлен оно показалось просто ужасным. Конечно, она промолчала, решив, что хоть раз в жизни постарается быть ласковой и сговорчивой младшей сестренкой. А когда с примеркой было покончено, даже согласилась отправиться в кондитерскую, чтобы вместе выбрать свадебный торт. Ведь именно для этого она сюда приехала. Ну да, помогать любимой сестре.

В кондитерской им пришлось перепробовать чуть ли не полдюжины тортов. Глазурь из масляного крема оказалась слишком тяжелой, шоколадная — слишком сладкой. Элли демонстрировала недовольство. Она даже заявила, что считает эти свадебные приготовления пустой тратой времени. И в конце концов остановила выбор на самом простом бисквитном торте, который, оказывается, был испечен по ее рецепту. И зачем вся эта суета? Но Мадлен — само олицетворение уступчивости — лишь сказала:

— Превосходное решение. Простота — лучший путь к совершенству. Меньше вероятность ошибки.

Нельзя сказать, чтобы она считала подобную философию состоятельной там, где дело касалось ее самой. Может, для Элли простота — хорошо, но отнюдь не для нее. И если бы речь шла о торте для ее собственной свадьбы, то она потребовала бы взбитых сливок, джема, шоколада, карамели и абрикосов, выдержанных в бренди. Нет на свете ничего слишком хорошего для той, которая всегда считала себя человеком второго сорта.

На следующий день после не --">