Виктория Холт - Паутина любви

нервничала, опасаясь того, что нам придется сидеть врозь. Ей нравилось прижаться ко мне и списать с меня решение задачки. Со временем у нас развилось чувство глубокой близости. Сразу же после подписания мирного договора в ноябре 1918 года мой отец вернулся из Франции; тогда же он женился на маме, и в октябре следующего года мы с Дорабеллой появились на свет. Должно быть, наши родители испытывали восторг, когда после четырех лет всяческих лишений вернулись в Лондон и поселились в родовом доме в Вестминстере. Они хотели сполна насладиться всем, что было недоступно в годы войны. Моя мать всегда увлекалась оперой, и теперь посещение оперных спектаклей сделалось ее любимым времяпрепровождением. Когда мы с сестрой появились на свет, она, не задумываясь, назвала нас именами двух своих любимец. Так я стала Виолеттой из «Травиаты», а моя сестра — Дорабеллой из «Так поступают все женщины».

Наша бабушка однажды сказала с усмешкой, что только благодаря ее бдительности нас миновало имя Турандот.

Нашего брата, родившегося тремя годами позже, нарекли по семейной традиции Робертом. Это создавало некоторые осложнения в общении, так как порой было неясно, о каком из Робертов идет речь. Однако нельзя не уважать традиции рода.

Как мы и думали, Эдвард вскоре приехал к нам вместе с Куртом Брандтом.

Они прибыли к нам в прекрасный августовский день. Мы ждали Эдварда, и когда услышали, как во двор въезжает машина, то все мы — и мама, и Дорабелла, и Роберт, и я — выбежали из дома, чтобы встретить его.

Эдвард выпрыгнул из машины и, отыскав взглядом маму, побежал к ней. Они обнялись. Наверное, каждый раз, встречаясь с ней после разлуки, он вспоминал о том, как она спасла ему жизнь, когда он был еще беспомощным ребенком. Он очень любил ее, а она относилась к нему как к родному сыну.

Из машины вышел молодой человек тех же лет, что и Эдвард, и направился к нам.

— Это Курт… Курт Брандт, — сказал Эдвард. — Я рассказывал ему о вас.

Рядом со светловолосым и высоким Эдвардом Курт казался смуглым и худым. Он встал перед мамой навытяжку, щелкнул каблуками и поцеловал ей руку. Затем он повернулся к нам с Дорабеллой и удостоил нас той же чести. Роберту он просто пожал руку, и это расстроило Роберта, который ожидал, что и перед ним щелкнут каблуками.

Мама сказала Эдварду и его другу, что рада их приезду, и повела их в дом. Курт не смог сдержать своего восхищения домом. Если бы не сильный немецкий акцент, он бы говорил по-английски вполне прилично. Восхищение Курта можно было понять. Наш дом построили очень давно, еще в пятнадцатом веке, и все, кто видел его впервые, восторгались им.

Отец присоединился к нам за обедом. Обычно он в это время занимался осмотром имения, но в этот раз мать попросила его никуда не уходить.

Курт Брандт рассказал нам, что живет в Баварии — в старом замке, которым его семья владеет издавна.

— «Замок» звучит внушительно… но в нем нет того великолепия, как в этом доме, — скромно сказал он. — В Германии много небольших старых замков. Наш превращен в гостиницу много лет назад, в тяжелые послевоенные годы.

Я подумала об отце, которого в ту войну наградили за отвагу, и мне пришла в голову мысль: «А ведь он и отец Курта сражались друг с другом». Но все это уже отошло в прошлое.

— Расскажите нам о ваших лесах, — попросила мама. И Курт начал рассказывать. О, с каким восторгом говорил он о своей родине! Мы слушали его, как завороженные, и баварский лес казался мне сказочной страной. Он рассказал нам об осенних туманах — голубоватых туманах, окутывающих стволы сосен. Они образуются неожиданно и быстро становятся такими плотными, что даже человек, хорошо знакомый с местностью, теряется и не знает, куда ему идти. На некоторых фермах, разбросанных по лесистым склонам, держат коров. Им обязательно привязывают на шею колокольчик, чтобы хозяин по перезвону колокольчиков мог судить, где они бродят.

Курт оказался чудесным рассказчиком. Эдвард сидел, откинувшись в кресле, и улыбался, довольный тем, что его гость полностью завладел нашим вниманием.

Эдварду очень хотелось познакомить Курта с нашей страной, и, поскольку его увлечением в этот момент был новый автомобиль; он настаивал на том, чтобы мы каждый день совершали куда-нибудь поездки.

Мы ездили в Портсмут, и Курт осмотрел флагманский корабль адмирала Нельсона; посетили Нью-Форест — лес, в котором охотился Вильгельм Завоеватель, и даже побывали в --">