Елена Барлоу - Добровольная зависимость

бывают так жестоки! – произнесла я, как оказалось, вслух. – Вы считаете, этот мистер Бентли заслуживает вашего приза?

– Моего «приза»! Очаровательно! – он издал какой-то нервный смешок и покачал головой. – Это здание было бы связующим звеном, или одним из таковых, между Уэльсом и Англией, дорогая. Построивший его архитектор заимеет хорошую славу на долгие, долгие годы. Конечно, если проект удастся.

– Простите, вы правы… Оно больше, чем просто приз. Надеюсь, Джон Бентли справится. Но какова была его реакция?

Джейсон пожал плечами и хмыкнул.

– Бентли не из тех, кто выставляет эмоции напоказ. Но думаю, он был счастлив. Глупо полагать, что я являюсь единственным поклонником данного… проекта. А такой шанс, как этот, выпадает весьма редко. Но теперь мне остаётся лишь выпить за здоровье Бентли и за его будущее детище!

Его настроение менялось с несвойственной ему быстротой; меня не слишком волновало то, как он пытался скрыть обиду и раздражение за выпитым вином, это как раз и было понятно. Я только боялась, что он переступит незримую для нас, но уже вполне знакомую черту, ибо, зная его, я догадывалась, что за рамками морали прячется некто, чей гнев или злость могли бы довести до беды.

На какое-то время в комнате воцарилась тишина, абсолютная и лёгкая. Джейсон не смотрел на меня, он вообще словно перестал пребывать в этом окружении: не моргая, он глядел перед собой и медленно водил большим пальцем по краю пустого бокала. Я вдруг поняла, что улыбаюсь, ведь неожиданно осознала, о чём думала: мы находились так далеко от дома, в этом замкнутом пространстве, чужой комнате с вычурной мебелью; мы были один на один, и именно в тот момент я ясно поняла, что не желаю больше отвергать его. Как много было возможностей до той самой ночи, и как странно получилось, что я готова была ответить этому мужчине именно тогда.

Я вспомнила, как однажды, когда мистер Брам в очередной раз был не в духе, моя мать, улыбаясь и вздыхая, заговорчески мне призналась:

– Что остаётся делать нам, женщинам, в таких случаях? Только утешать. Любая женщина знает, как утешить мужчину.

Теперь я тоже это знала и не видела в этом ничего постыдного.

Окно слева от меня было приоткрыто, я поднялась со своего кресла и закрыла его, затем задёрнула шторы. После всего двух бокалов вина я ещё сохранила ясность ума, но чувствовала себя заметно расслабленной.

«Ты прекрасно знаешь, что нужно делать», – повторила я про себя и обернулась к мужу.

– Джейсон, а ведь формально вы всё-таки выиграли конкурс, – сказала я, с осторожностью подбирая слова. – Несмотря на некоторые обстоятельства, вы остаётесь победителем.

Он посмотрел на меня ясным взглядом, и глаза его потемнели. То ли от осознания, что я впервые назвала его по имени, вот так, просто, то ли из-за моего лёгкого намёка.

– Да. Формально я выиграл, – ответил он просто.

Дыхание участилось, и мне внезапно стало жарко, несмотря на то, что под его рубашкой на мне не было ничего. А Джейсон знал мои мысли, знал то, о чём я собиралась сказать. Знал наперёд, и это странным и приятным образом волновало меня.

– Но получается, вы выиграли не только право построить то здание, – произнесла я с трудом из-за растущего волнения.

– Да, Кейтлин, я помню.

И когда он поднялся с присущей ему грацией и тем странным блеском в глазах… нет, не тем, когда становится понятно, что человек пьян или не в силах соображать ясно. Этот взгляд, эта искра во внимательных серых глазах, пристально следящих за мной, были мне отлично знакомы. Так он смотрел, когда мы впервые встретились. Так он смотрел каждый раз, стоило нам столкнуться на аллеях парка в Глиннете. Так он без слов говорил со мной, оставлял своё хозяйское клеймо на моей душе, невидимой рукой касался моего тела, жестоко с одной стороны, а с другой – так по-собственнически нежно. Этот взгляд означал, что я была его, что я была создана для него, а ведь раньше я этого не понимала.

Сколько прошло времени – минуты ли, вечность – когда он приблизился, и нас разделяли лишь пара дюймов. Я вдруг поняла, что уже готова пасть к его ногам, возможно даже просить о любви, потому что это было бы логично и правильно. Теперь я точно знала, что была очарована им, его взглядом из-под полуопущенных ресниц, и лёгким ароматом его одеколона, и

--">