Анна Куртукова (Anna Destler) - Обреченные на счастье (СИ)

подземелий. Ему безумно хочется выбежать к ней навстречу, вновь увидеть её прекрасные глаза, улыбку. Он с силой подавляет это желание — она предала его.

— Кристина, моя маленькая девочка, я понимаю, что ты чувствуешь себя виноватой, но Эрику нужно не это — ему нужна любовь, сильная любовь, не иначе.

— Эрику? — Кристина удивляется, впервые услышав имя ее Ангела, так как он никогда ей о нем не говорил.

— Да, его имя — Эрик. И, я думаю, что тебе не стоит его беспокоить, — строго говорит мадам Жири.

— Нет, я уверена! — настаивает Кристина, — Я не хочу быть с Раулем, я ошиблась, и если бы Ангел… Эрик дал мне немного больше времени, то я бы смогла разобраться в своих чувствах, — быстро говорит Кристина. Эрик. Её Эрик находится здесь, а она даже не может взглянуть на него.

— Прости… Я не подумал об этом, — Дае слышит позади себя этот бархатный, потусторонний голос, который она узнала бы из миллиона других. Девушка медленно оборачивается, едва держась на ногах от обуревавших ее эмоций.

За её спиной стоит он — ее Ангел. Сейчас он кажется ей особенно прекрасным: в этой домашней обстановке, без маски, когда-то внушающей ужас. Кристина не отвечает ему; она кидается ему на шею, покрывая легкими поцелуями каждый сантиметр его лица, а Эрик в оцепенении замирает, абсолютно не зная, что делать. Он еще никогда не чувствовал столько нежности к себе.

Тот поцелуй, который она подарила ему в подземельях ради спасения мальчишки ничего не значил, но сейчас… Он лишь осторожно проводит рукой по ее волосам, словно желая проверить, что Кристина всё еще здесь, и блаженно выдыхает.

Мадам Жири, смущенно улыбнувшись, покидает коридор, решив не мешать двум воссоединившимся душам. Теперь в ее груди потухает огонек страха того, что Кристина пришла в ее дом лишь из чувства вины, страха, что ее воспитанница может вновь предать своего учителя.

Нет.

Антуанетта знала, что эту дрожь в руках, что была у Кристины, когда она обернулась и увидела Эрика, невозможно сыграть. Невозможно сделать фальшивые слезы и фальшиво горящие любовью глаза. Невозможно сыграть эту нежность и пылкость. Невозможно сыграть любовь.

Антуанетта знала.

Знала, что Кристина была искренна.

Знала, что она не предаст.

Больше нет.

========== Глава 7 ==========

Кристина проводила сутки рядом с Эриком, боясь его хоть ненадолго оставить одного. Поначалу ему было неловко, но он привык к ее постоянной заботе. Каждый день она обрабатывала его раны, даря ему легкие поцелуи, отчего тот безумно смущался и краснел — для него все было впервой. Кристину умиляло это. Она была единственной женщиной во всей его жизни и она не собиралась давать ему повода пожалеть об этом.

Время летело незаметно, постепенно Эрик стал восстанавливаться. Им нужно было как можно скорее покинуть Париж, Рауль все еще продолжал свои поиски, а дело Призрака Оперы всё еще не было закрыто. В любой момент их могли разлучить.

Именно это и произошло. Солнечным воскресением Эрика разбудил громкий стук в дверь. Он приподнялся на локтях. На его груди лежала голова Кристины: она опять заснула в его комнате. Он нежно поцеловал ее в лоб.

— Люблю тебя, — во сне пробормотала она и Эрик в шоке отстранился.

Нет, конечно, она думает о Рауле. Она не может полюбить монстра с лицом дьявола, но он все равно шепчет в ответ:

— И я люблю тебя, Кристина.

Она потянулась и обвила руками его шею, вовлекая в поцелуй. По щеке Эрика скатилась непрошеная слеза — он никогда не был так счастлив. Внизу послышалась ругань незваного гостя, о котором Эрик уже позабыл.

— Я знаю, вы, мадам Жири, прячете у себя Кристину. Последний раз ее видели у Вашего дома! — это был Рауль. Он точно узнал этот голос.

— Не понимаю, о чем вы говорите, Виконт, — спокойно ответила она.

— Ах, вот как? Вы ведь не против, если я пройду в любую из комнат?

Рауль резко взбежал по лестнице. А Эрик не успел даже глазом моргнуть, как Кристина вылетела из спальни. Призрак был в отчаянии. Конечно, стоило появиться ее виконту, как она готова бежать за ним хоть на край света!

— Рауль? Что ты здесь делаешь?

— Забираю тебя домой, конечно же. Этот

--">