(S Lila) - Bloody throne (СИ)

себя леди. И потому, завидев своего сводного брата, она едва сдержалась от восторженного возгласа, ощущая, как сердце радостно забилось в груди, попросту оглушая своим стуком. Спустя долгие годы она увидела хоть кого-то близкого и родного. И пускай они толком с ним и не общались никогда; пускай прежде между ними была огромная ледяная стена, но она рухнула в одночасье. Всё рухнуло, забрав вместе с собой предрассудки и былые обиды. Он ведь тоже был Старком.

Спрыгнув резво с коня, чуть поскользнувшись на земле, размытой недавним дождём, она бросилась к нему навстречу, беззвучно шепча родное имя, имя Старка, имя своего брата. И он пошёл к ней навстречу, так же смотря на неё, будто бы роднее никого для него не было. Бастард Сноу был в этот миг для неё всем. Бастард Сноу в этот же миг стал её братом.

— Джон, — всхлипнула она, повиснув у него на шее, обнимая его так крепко, как только могла, и прилагая к этому все силы, оставшиеся в ослабленном до предела и измученном теле.

— Санса, — всё ещё пытаясь справиться с удивлением, произнёс в ответ хрипло он, ощущая, как она дрожит, то ли от холода, то ли от всего того, что ей довелось пережить, жалобно всхлипывая и что-то беззвучно шепча ему на ухо. — Всё будет хорошо. Всё будет хорошо, Санса.

И отчего-то его голос вынуждал её верить ему. Этот голос давал надежду, за которую она цеплялась изо всех сил. Всё будет хорошо. Обязательно.

========== Was it just a whim? Nc-17 (Джон/Санса) ==========

Все большие секреты были уже раскрыты. Почти все. Но это уже не имело никакого смысла. Быть может, попросту не хотела ещё больше утопать во всех тех тайнах, что хранит каждый член её многочисленной семьи. Хватило того, что она ещё в детстве узнала о бастарде их добропорядочного некогда семейства, которого обязана была принять с тёплой улыбкой и распростёртыми объятиями. Так, как безвольно поступили другие. Для общества она это сделала, но вот в душе… ну уж нет. Это было выше её сил.

Гораздо было всё проще, когда он учился за границей, подальше от её семьи и глаз матери, которая вечно постыдно прятала взгляд при виде него. Понимала ведь, что ребёнок ни в чём виноват, вот только не могла смириться с таким позором, продолжая раз за разом срываться на нём, уничтожая попросту их семью холодным равнодушием и показным радушием, которое витало в его присутствии. Джон уничтожил их семью. И уж лучше бы он остался за границей, подальше от родного для неё Нью-Йорка, который он отравлял одним лишь своим гнилым присутствием.

Он изменился. И Санса даже не помнит, сколько лет они не виделись. Быть может, десять? Чуть больше, чуть меньше, уже не так важно. Воспоминания детства её никогда почему-то особо не трогали, а ведь они были тогда дружны. Пока она не узнала горькую правду о его постыдном и грязном происхождении.

С тех пор для них всё изменилось. Санса попросту стала его избегать, а он по-прежнему бегал за ней, словно комнатная собачонка, восхищённым взглядом смотря на рыжеволосую прелестницу и никак не понимая, что же изменилось, почему вдруг сестра стала так холодна и неприветлива с ним.

Он тоже видел в ней изменения, не в силах был попросту их не заметить. Ведь в детстве веснушки на её лице выделялись яркими солнечными пятнышками, которые теперь она старательно замазывала толстым слоем тональника. Джон знал, что она никогда особо не гордилась копной рыжих волос, предпочитая их заплетать в тугие косы, лишь бы не мешались. Он помнил её угловатой и чересчур худой, смотрящей на него льдистым взглядом исподлобья, хранящем в себе лишь дикий холод.

Была больше остальных похожа на свою мать. Быть может, поэтому разве что с ней она и могла сравниться в своей неприязни к нему — бастарду их семейства, что был словно чёрным пятном на кристально-чистой репутации Старков. Все знали о том, что он от другой женщины. Все знали, что он белая ворона в их семействе, вот только никто не смел смеяться над ним. Разве что Санса, не раз видящая в глазах названого братишки затаенную боль, по глупости навязчиво пытавшегося стать для неё другом с завидным упорством.

Вот только сейчас была перед ним уже другая Санса. Та, что давно ощутила внутреннюю силу, перешедшую в итоге под гнётом обстоятельств в высокомерие, за которым она прятала собственную неуверенность в себе, превращающуюся под покровом ночи в пыль. С

--">