(S Lila) - Bloody throne (СИ)

тронутую слегка солнцем вольных земель. Напряжённая полуулыбка появилась на его губах, прежде чем он поддался ей, позволяя ей коснуться его запястье и потянуть на себя, вынуждая сжать её грудь в своих ладонях, отзываясь на это касание томным стоном.

Джон попросту замер, тяжело дыша и продолжая смотреть на неё со всё нарастающим сомнением, которое переплелось со столь же сильным желанием, прошедшим по телу, концентрируясь в паху ноющим чувством. Она не удерживала совсем его руки, он был сам не в силах их убрать. Ведь тогда он перестанет чувствовать под собой мягкость аккуратной груди и её тепло.

Скользнув на его колени, Дейенерис принялась ласково касаться кончиками пальцев его губ и скул, соблазняя одним лишь отяжелевшим и горячим дыханием. И он сдался в этот миг, вымученно простонав и тут же задохнувшись от её осторожного поцелуя, которым она давала будто бы последний шанс передумать и оттолкнуть её.

Губы его оказались холодными и чуть обветренными, а движения — скованными. Но стоило ей только на мгновение разорвать их поцелуй, как он потянулся тут же за следующим с несвойственной ему жадностью, ласкающе после проходясь ладонями по отяжелевшей чуть от возбуждения груди, стаскивая остатки наряда, обнажая больше и больше. Он ладонями исследовал её плечи, плавный изгиб талии, округлость бёдер и упругость ягодиц, срывая с губ её протяжный стон от ощущения твердости мужской плоти под собой.

Она чуть изогнулась, приподнявшись на нём, крайне умело расшнуровывая узелки на его брюках, задыхаясь от жгучих поцелуев, перешедших уже на её грудь. Касание губ и языка вынуждали прикрыть глаза от растущего наслаждения, которое яркой вспышкой отозвалось в каждом сантиметре её тела, стоило только ощутить до сладостного глубоко в себе его упругий член.

Джон простонал тихонько, утыкаясь лицом в её грудь, лениво скользя языком по нежному ореолу, обхватывая напряжённый сосок губами и задыхаясь попросту от того, как горячо и влажно быть внутри неё. Её кожа на ощупь была словно полыхающее пламя, опаляя его, но не причиняя никакого вреда. Его же грудь и живот обожгли её холодом ужасающих шрамов, что были такими грубыми…

Слова казались им лишними, в тот миг, когда они отдавались всецело друг другу, общаясь с помощью взглядов, касаний и поцелуев, двигаясь навстречу друг другу и полыхая безумием, что течёт в венах каждого Таргариена. Лишь редкий и едва различимый шёпот, окутанный сладостью женских стонов, можно различить было с приходом порывистого ветра, не беспокоящего их более вовсе. Она звала его Эйгоном, окутывая пламенем, проникающим сквозь его кожу, и он в такие моменты поддавался бёдрами ей навстречу несдержанно, ласкающе касаясь пальцами её талии и бёдер, прежде чем сжать жадно.

Когда-то в жизни Таргариенов уже оставался лишь прах, из которого Эйгон выстроил новую эру. Сейчас перед ними был тот же прах, который они вместе способны были превратить в нечто великое, внеся вновь в историю имя, которым был назван легендарный завоеватель, поставив рядом с ним ту, кто возродила драконов.

— Моя миссия завершена, — Мелисандра шепнула это ветру, обращая взор на заходящее солнце и прикрывая глаза от блаженства, — Я свела вместе Лёд и Пламя.

========== War of hearts (Джорах/Дейенерис/Джон) ==========

Холод, одолевающий тело, возвращал его вновь и вновь в тесную комнату, где витал затхлый воздух и раздающийся то и дело кашель, который слетал раз за разом с его обветренных и потрескавшихся губ, оставляющих солоноватый привкус крови на языке, ничуть не умоляя воспоминаний, что терзали в ночи особо яростно его, впиваясь острыми когтями в грудную клетку и измученное до предела уже сознание. Когти напоминали каждым порезом своим о данной ей клятве и о том, что сдержать её не сможет он, увы. Болезнь с каждым днём становилась всё агрессивнее, отнимала последние крупицы сил и топила его в отчаянии от которого спасение он искал в светлых образах той, чьи глаза напоминали ему всегда Залив Льда, озаряемый солнечным светом.

Сердце Медведя принадлежало Дракону почти что с того самого момента, как впервые увидел её. Совсем ещё наивный ребёнок, смотрящий испуганно, затравленно и обречённо на всех, то и дело переводя опасливый взгляд на мускулистого мужчину, что стал её мужем. И Джораху никогда не забыть плавность и в

--">