Карина Демина - Ещё более Дикий Запад

Спустя пару минут Чарльз честно закрепил на сюртуке узкую полоску металла. Золото? Скорее уж позолота, под которой чувствуется искра Силы. Стало быть, пропуск не просто так, но артефакт.

Понять бы какой еще.

Некромант свой разглядывал с немалым интересом, а орк, поглядевши в спину полисмену – во всяком случае Чарльз решил, что человек этот выполняет схожие функции, – поинтересовался:

– И дальше что делать?

– Для начала найти храм. – Чарльз потер руки.

– Зачем? – Милисента поскребла свой значок, который, в отличие от прочих, был медным. А на меди стояли знаки, явно временные отметки.

– Жениться будем.

– Что?!

Эдди вздохнул и виновато потупился:

– Извини, Милли… и ты тоже.

– Ничего. – Чарльз потер глаза, которые все одно слезились. То-то местные в очках ходят, да не простых, а тех, что обычно в лабораториях используют. – Не нравится мне эта регистрация. Сперва зарегистрируют, потом на учет поставят, а там окажется… мало ли чего окажется.

– Но… но… – Милисента нахмурилась. – Можно ведь как-то иначе…

– Как?

– Не знаю.

– Вариантов несколько. – Чарльз потер зудящие глаза. – Первый. Мы ищем обратный поезд и убираемся отсюда, чтобы устроить тебя где-нибудь в безопасном месте, а потом вернуться. Мне он не по душе, поскольку сильно подозреваю, что безопасных мест немного. Или… ты с братом возвращаешься, а мы постараемся как-нибудь…

– Не выйдет, – Эдди покачал головой. – Тут и прежде было строго… в общем, за чужаками приглядывают, а уж если тебя ждут, то…

Он развел руками.

И Чарльз подумал: вполне возможно, действительно ждут. И вовсе не для того, чтобы воссоединиться большой и дружной семьей.

– Вариант второй. Мы тебя регистрируем, надеясь, что это просто вывих чьего-то бюрократического разума и ничего после регистрации не случится.

Орк хмыкнул.

И поправил высокий цилиндр, которым дополнил костюм перед высадкой. Из-под цилиндра свисали косы, украшенные разноцветными перьями, что придавало образу некоторую несуразность. Хотя… что тут считать несуразным?

Мимо гордо прошествовал господин в белоснежном кожаном плаще. Плащ был распахнут, что позволяло оценить и рубаху, и клетчатый килт, и кривоватые волосатые ноги.

– И третий. Мы заключаем брак. Решаем свои дела. А дальше, вернувшись домой, брак расторгаем. Если у тебя будет желание.

– А не боишься?

– Чего?

– Что желания не будет, – пояснила Милисента, проводив типа в плаще задумчивым взглядом. – Вдруг решу, что меня устраивает графиней быть?

– Отчего бы и нет… – Чарльз пожал плечами и понял, что его вправду не пугает подобный поворот событий. – Полагаю, из тебя выйдет весьма… эксцентричная графиня.

– Это ты меня обругал или похвалил? – Милисента нахмурилась.

– Это я себя… успокоил. Так храм имеется?

– А то как же. – Эдди весело осклабился. – Ты не поверишь, чего тут только нет!

Собственную свадьбу я представляла себе иной. Ну, когда еще была маленькой, глупой и искренне верила, что выйду замуж по большой любви. Я даже как-то стащила у Мамаши Мо кружевную салфетку, которой та прикрывала гору подушек. И, приладивши на голову, крутилась перед старым зеркалом. А потом медленно и с нужной торжественностью к этому зеркалу шла, представляя, будто иду к алтарю.

Вся такая красивая, в белом платье.

И чтобы шлейф.

Цветочки в волосах. Фата.

Хрипит орган. Матушка смахивает слезы.

Теперь, покосившись на жениха, я отметила выражение крайней решительности на его физиономии. Ну… наверное, дома и вправду устроили бы все красиво. С чердака старой церкви достали бы шелковые цветы, ленты и прочую мутотень, которая там хранится и извлекается исключительно по торжественным случаям.

Матушка точно расплакалась бы.

Или нет?

В местном храме было пыльновато и темновато. Слабо горела пара лампадок перед темной нишей, а что там в этой нише укрывалось – святой ли Николай или же Мать Прерий с отрезанной головой неверного – не понять.

Главное, что сам храм имелся.

И где-то в вышине, где тонкие оконца пронизывались светом, ворковали голуби.

Это все не взаправду.

Это все… временное. И потом, когда выберемся, графчик подаст на развод. Или я. Скорее даже я, потому как у него воспитание и совесть. А у меня она тоже, между прочим, в наличии. И не буду я живого человека неволить счастливой семейной жизнью.

Он, небось, свадьбу свою тоже представлял иначе.

Я вздохнула.