Елена Кочешкова - Ойроэн

постоял минуту, а потом закрыл створку обратно и подошел к носатой.

— Ничо интересного, Далин. Младенец и какой-то убогий недоросток. Хочешь получше ковырну чего у них там по рундукам припрятано?

Я почувствовала, как кровь прилила к ушам, а сердце забилось в пять раз быстрее.

— Не надо пока. Пусть сначала Марк с этой поговорит. Мало ли чего… Ну, пошли! — она властно качнула головой в сторону двери и скрылась там, не дожидаясь моего ответа.

Я задержала дыхание на пару мгновений — чтобы унять дрожь в руках и успокоить сердце.

А что, если Вереск был прав, когда уговаривал меня выбрать другой путь?

Что если я погублю нас всех?..

Нет! Думать о таком стоило прежде, но не теперь. Не обернувшись на фургон, я поднялась на крыльцо и шагнула в распахнутую дверь с петухом. Нужно было покончить с этим делом как можно быстрее. И бежать из проклятой Щели как можно дальше.

3

— Десять наперстков, — сказала я хмурому бородачу, что сидел за широким столом в большой комнате, занимавшей почти весь первый этаж дома, и ковырял ножом остаток мяса на кости. Видно было, что они тут недавно хорошо отужинали. — За десять золотых.

На другом конце стола трое сурового вида мужиков резались в тришу. Бранные слова так и сыпались. Еще двое сидели у очага и о чем-то тихо спорили. Совсем молодой парень, прихрамывая, собирал со стола посуду. Бородатый Марк отложил нож в сторону, откинулся спиной к стене и, скрестив ручищи на широкой груди, посмотрел на меня особенно пристально.

— А ведь я узнал тебя, девочка. Ты же Шуна. Дочка торгашки Ни. Верно? — Отпираться смысла не было, и я кивнула. Марк пожевал свои усы и вздохнул. — Померла мать?

— Да, — у меня не было ни малейшего желания говорить о прошлом. Настоящее заботило куда больше. — Ну так как? Идет?

— Идет, идет… — Марк покивал, но вставать и идти за товаром не спешил. — Что с ней случилось?

Ох, боги! Вот репей!

— Змея цапнула.

— Вот как… — хозяин дома снова пожевал свои усы и снова вздохнул. — Жаль. Хорошая была тетка… А ты, над полагать, решила пойти по ее стопам?

— Вроде того.

— Неразговорчивая ты стала, Шуна. А прежде-то бывало не заткнуть… — Марк поскреб бороду и задумался о чем-то. Время шло, я чувствовала, как его тетива натягивается во мне все туже. Что, если Рад разорется? А если деревенские мальчишки решат проверить Вереска на прочность и придумают какую-нибудь дрянь? А если это будут не мальчишки а взрослые? Ох, нет… Только бы никто не полез в фургон! Только бы Рад вел себя тихо… От мыслей о ребенке мои груди разом набухли молоком, да так быстро и полно, что рубаха под курткой вся намокла. Тонкие теплые струйки потекли до самых штанов. — Сколько тебе сейчас, а детка?

Всегда ненавидела этот вопрос. И почему он преследует меня так настойчиво?

— Эта зима была семнадцатой, — я ответила из чистой вежливости. И почему-то даже не соврала, хотя и стоило. — А теперь, Марк, давай к делу! Нет у меня времени тут рассиживаться и языком молоть!

Один из игроков поднял голову на мой громкий голос, но тут же снова отвернулся.

— К делу говоришь… — бородач встал наконец из-за стола. Был он ого какой, пожалуй, даже выше, чем Турре! Или это мне так показалось. Саму-то меня боги так обидели ростом, что любой взрослый человек всегда смотрел на меня свысока. А порой и невзрослый… — К делу, так к делу. Где у тебя золото, Шуна? Хотелось бы увидеть, что меня не обманывают.

Так я и показала ему свои монеты! Ну конечно, разбежалась!

— Спрятано, Марк. В вашем поганом лесу. И без меня ты его ни в жизнь не найдешь. Ни ты, ни твои люди, ни даже твои собаки. Так что давай мне товар и надежного человека. Он поедет со мной и получит плату, когда я буду в безопасности.

— Ты и твой ребенок, да?

Проклятье! Ну, конечно, ему уже все успели доложить.

— И мой ребенок.

— А большой мальчик? Кто он тебе?

— Никто.

Почему-то от этих слов на душе стало погано, будто туда выплеснули ведро помоев.

— Ясно… Значит кроме них, у тебя никого нет… И ты притащилась в Рогатую Щель с младенцем и калекой, чтобы купить здесь товар, за который тебя могут убить сразу же, как только покинешь нашу деревню… Шуна, твоя мать была дальновидней. Уж прости, девочка, но мне кажется, не твое это все. Лучше бы ты взяла свой фургон и повернула назад. На юге Феррестре много хороших теплых земель, где даже зимой зреют фрукты, а вино стоит дешевле воды. У тебя есть --">