Евгения Бацман - Лестоны [СИ]

Евгения Бацман ЛЕСТОНЫ

Глава 1 Новая раса

Ночь прошла, а день приблизился: итак отвергнем дела тьмы и облечемся в оружия света

(Рим. 13, 12)

Однажды утром лестоны проснулись и поняли, что они новая раса. Вчера они таковой определенно не были. Они вообще не думали о том, что в этом мире есть кто-то, кроме них.

Первым проснулся Фарио — крепкий молодой лестон, с вьющимися темными волосами. Он потянулся, встал и выглянул в окно. И тут его пронзило это странное понимание. Он в панике начал будить жену.

— Мари! Вставай! — тряс он ее за плечо.

Девушка с каштановыми волосами нехотя открыла глаза. Еще мгновение назад сонные, они вдруг широко распахнулись.

— Да как это! — подскочила она. — Разве такое возможно?

Но ее муж и сам толком ничего не понимал. Они молча смотрели друг на друга.

Постепенно деревушка просыпалась и удивленные вскрики доносились из каждого дома. Кто-то выбегал на улицу, стучал в двери к соседям, но никто не промолвил и слова. Лестоны будто заново изучали друг друга.

Фарио вышел на улицу и осмотрелся. Дома стояли в оцепенении.

В конце концов, все начали подтягиваться на главную площадь. Отныне они новая раса и с этим нужно что-то делать. Мало ли кто живет за пределами их страны? И вдруг они опасны? Но никто на площади не решился задать эти вопросы. Они просто стояли и ждали, когда странное ощущение развеется.

Фарио рассеянно посмотрел вверх. Утро выдалось чудесное! Яркое солнышко и ни облачка на небе. Раньше этого было достаточно для счастья.

Мари робко жалась к мужу и разглядывала клумбу. Цветы успокаивали, а именно спокойствия сейчас и не хватало.

По улицам кто-то ехал и лестоны в тревоге обернулись на шум. Показалась старенькая тележка и возница сильно затормозил коня. Лестон из соседней деревни. Фарио не знал его лично, но многие начали с ним здороваться. Тот не ответил на приветствие и нетерпеливо спросил:

— И у вас так?

Молчание. Стало ясно, что это не болезнь и странное осознание не только у них.

Неподалеку от Фарио переминался с ноги на ногу и что-то бормотал себе под нос Зажум, низенький и несколько полноватый лестон. Громко выдохнув, он решительным шагом направился к центру площади и взобрался не небольшой постамент, предназначенный для местной певицы.

— Друзья! — громко сказал Зажум и несколько лестонов возле постамента вздрогнули. — Я понимаю ваше замешательство! Я и сам малость напуган, но и без дела стоять не собираюсь. Нам стоит признать, что отныне мы не единственный в мире народ.

На площади начал нарастать гул, но Зажум резко поднял руку и все замолчали.

— Как известно, ранее мы не встречали никого из других рас и понятия не имеем как они выглядят. Но послушайте, мы за столько лет никого не встретили, почему же кто-то объявится именно сейчас?

Все промолчали.

— Предлагаю разойтись по домам и заняться обычными делами. Чтобы вы ни о чем не беспокоились, нужно избрать правителя, который станет беспокоиться вместо вас и следить за новостями. Все необходимое, он будет вывешивать здесь, на главной площади, чтобы каждый желающий был в курсе дела.

— Правитель? — шепотом удивился Фарио.

— И я предлагаю вам свою кандидатуру! — выпятил грудь Зажум. — Есть еще желающие? — никто не отозвался. — Хорошо, тогда проголосуем!

Фарио воздержался, но большинство горожан, включая и его жену, подняли руки.

— Спасибо вам! — поклонился Зажум. — Теперь можете спокойно разойтись. Мне нужно многое обдумать.

Жители деревни весело зааплодировали и начали расходиться.

— Дело он говорит! — сказал приезжий. — Надо и нам так сделать.

С этими словами он развернул тележку и умчался.

Фарио задумчиво шел домой. И наличие правителя взволновало его сильнее, чем утреннее озарение.

Но один лестон не принимал участия в шествии. Всю ночь его мучила бессонница. Что он только не делал! Выпил уйму молока! Пересчитал всех возможных животных. Бегал вокруг дома. В конце концов, жутко устал, но заснуть так и не смог.

Рассудив, что лучше заняться делом, чем лежать и жалеть себя, он спустился в погреб. Давно пора сделать перестановку и переучет всех банок и склянок. Порой ему казалось, что вишневого варенья становится все меньше и меньше. Не мог же он в приступе задумчивости умять их самостоятельно?

Начал с самых пыльных экземпляров. --">