Джулс Пленти - Doll Хаус. Собиратель кукол

под его взглядом я чувствую себя тараканом; мне хочется спрятаться под салфеткой, пока ботинком не раздавили.

— Мы не обслуживаем бродяжек, — говорит он брезгливо. — Ей придется уйти.

Кто бы сомневался! Прячу грязные руки под стол.

— Я пойду, — бормочу я, поднимаясь на ноги.

— Сиди! — говорит незнакомец и подмигивает мне, а потом обращается к официанту: — Дайте нам меню и позовите управляющего.

Он бросает на стол две книжки в кожаных переплетах и торопливо уходит.

— Мистер, он же просто вызовет копов, — говорю опасливо.

— Не вызовет. — Он улыбается, подняв глаза от меню. Они такие искристые и смеющиеся, что отогревают меня изнутри.

Тем временем к столику подходит толстый коротышка. От него отвратительно пахнет сигаретами, а отдышка такая сильная, что, кажется, он сейчас протянет ноги.

— Джимми сказал, что у вас тут проблемы, — говорит толстяк, не забыв одарить меня еще более уничижительным взглядом.

— Никаких проблем. — Мой спутник спокоен и приветлив. — Мы с девочкой просто хотим поужинать, а ваш Джимми не пожелал нас обслужить.

— Но она может помешать кому-то, — парирует управляющий и ввинчивает «железный» аргумент: — Только посмотрите, как она выглядит!

— Она нарушает своим видом какой-то закон? — Он мило улыбается.

— Нет, но…

— В таком случае вам лучше нас обслужить, если не хотите, чтоб я выложил негативную сторис и отметил ваше заведение. Вы же знаете, как в нашем толерантном мире относятся к подобной дискриминации. Принесите нам курицу на пару, овощной салат, апельсиновый сок и эспрессо.

— Хорошо. — Управляющий багровеет еще сильнее и шагает прочь.

— Ловко вы его, мистер. — Я потрясена. Это первый человек, который дважды кинулся меня защищать. Этот парень, словно рыцарь в сияющих доспехах, только современный и без коня. Да только я даже близко не принцесса.

— Меня нет ни в одной социальной сети, — заговорщицки шепчет он. — Я, кстати, Митчелл.

— Митч, значит, — повторяю я, пробуя его имя на вкус.

— Нет. — Он качает головой и морщится. — Меня зовут Митчелл, не Митч или как-то иначе. А к тебе как обращаться?

— Я Бекки, — представляюсь без апломба.

— Ребекка, значит! — говорит он весело.

Теперь уже я морщу нос и объясняю:

— Без понятия, кто такая Ребекка, все всегда звали меня Бекки.

— Приятно познакомиться, Бекки — Протягивает руку.

Его ногти наполированы до блеска и идеально подпилены. С сожалением смотрю на свои неровные грязные обрубки и пожимаю руку.

Появившийся из неоткуда Джимми выставляет на стол огромные белые тарелки, в центре которых сиротливо лежат кучки еды.

— Ешь, — говорит Митчелл.

— Достаточно было бы бутерброда. — Я знаю, что делать с бутербродами, но понятия не имею, как подступиться к вилке и ножу. Всю жизнь я ела только ложкой.

— Пустые калории. — Он морщится, как если бы я предложила ему отужинать сырой змеей.

Зажимаю вилку в кулак и начинаю охоту на курицу. Несчастный кусок прыгает по тарелке, пока не вываливается на скатерть. Битва проиграна. Беру еду пальцами и запихиваю в рот. В более сытый день я бы поиграла с ней еще, но сейчас мне уже невтерпёж. Я проглатываю курицу и принимаюсь за салат. На вид он объемный, а во рту тает, совершенно не спасая от голода. Еда кончилась, а желудок продолжат требовать добавки.

Митчелл цедит черный кофе из крохотной чашечки и молча наблюдает. Я для него как мартышка, которой кинули банан. Жестом подзывает Джимми.

— Принесите девочке десерт.

— Какой?

— Чего желаешь, Бекки?

— У вас есть яблочный пирог?

— Да, — обращается он к Митчеллу, все еще делая вид, что я не важнее надоедливого насекомого.

— Несите двойную порцию.

— С мороженым, — прошу я, совсем обнаглев.

— С мороженым, — повторяет он.

Джимми пропадает и появляется спустя пару минут. Я поняла правила игры: он делает вид, что я таракан, но продолжает ставить передо мной громадные белые тарелки.

— Сколько дней не ела? — спрашивает Митчелл.

Я старательно прожевываю слишком большой для моего рта кусок и, чуть подумав, отвечаю:

— Пару дней уже.

— Есть, где ночевать?

— Да, я обычно сплю в парке, на скамейке.

— Ночь будет холодная.

— Делать нечего, — вздыхаю я. Пальцем собираю последние крошки с тарелки и поднимаюсь на ноги. — Ладно, Митчелл, спасибо за всё! Я пойду, а то все скамейки займут.

Мне зябко от одной мысли, что надо опять идти в темный и --">