(Happy demon) - On blade of memories (СИ)

вновь подняв взгляд на Паллина. — О том, что это серия, можно было бы догадаться еще после третьего убийства, зачем было ждать?

— Сейчас вопрос не о том, — едва заметно дернул подбородком глава СБЦ. Было видно, что он недоволен, хотя представитель иной расы вряд ли смог бы разобрать эмоции, слабой тенью скользившие по непроницаемому лицу. — Совету не нравится подобный расклад, они хотят, чтобы убийства прекратились.

— Какое дело Совету до проституток? — Вакариан едва сдержал злую ухмылку. По его мнению абсолютно вся верхушка, в руках которой сосредоточилась власть, будь то командование СБЦ, Совет Цитадели или спектры, начисто погрязла в политике и бюрократии, не обращая внимания на реальные проблемы жителей Цитадели.

— Я не знаю, — качнул головой Паллин. — Однако данное задание получило приоритет, а значит, им нужно заняться немедленно.

— Так… - протянул Гаррус, уже заранее зная, что ему не понравится то, что он дальше услышит. — Я так понимаю…

— Ты наш лучший офицер, и именно поэтому я поручаю тебе расследование, — произнес глава, поднявшись на ноги. — Все нужно сделать быстро и без лишней огласки.

— И именно потому что я лучший, вы поручаете мне работу, с которой легко справится и рядовой детектив? — недовольно поинтересовался Вакариан. Пальцы хрустнули, когда он сжал руку в кулак, одновременно с этим разозлившись, что вновь не удалось сдержать эмоций. В этом была его проблема, в отличии от других турианцев, он плохо умел сдерживать эмоции, был более открытым, чем остальные представители его расы, что часто становилось причиной недопонимания и недовольства со стороны сородичей. — Я не против работы, однако мне кажется, что я достоин большего, нежели копаться во всем этом дерьме.

— Ты самонадеян, Вакариан, — отрезал Паллин, и почему-то Гаррусу показалось, что он действительно взбешен не на шутку. — Мне плевать, что ты считаешь, и как относишься к этому делу. Считай это приказом. Ты найдешь убийцу, и никто не узнает об этом деле. И постарайся на этот раз не нажить себе еще больших проблем.

Хлопнув ладонью по столу, глава Паллин быстрым шагом направился к двери, с тихим шорохом закрывшейся за его спиной. Не сдержавшись, Вакариан подхватился на ноги, пнув ни в чем неповинный стул и раздраженно уставившись в окно, где Цитадель жила своей жизнью, не размениваясь на мелкие проблемы других. Никому не было дела до того, что произошло сегодня ночью, и что происходило еще семь раз до этого.

Было совершенно непонятно, почему вдруг не оглядывающийся на простых людей Совет вдруг заинтересовался подобным, однако ослушаться прямого приказа турианец все же не мог. Пусть он ненавидел устав, пусть он не любил размениваться по мелочам, пусть он предпочитал действовать по ситуации, а не по прописанным правилам, однако понимал, что проблему все-таки нужно решить. В конце концов, убийства — не то, на что стоит закрывать глаза, и злило турианца не то, что ему приходится заниматься этим делом, а то, как поставил этот вопрос глава Паллин.

Тяжело вздохнув, офицер СБЦ вернулся к переданным ему документам. Все-таки, свою работу Гаррус Вакариан любил, а вот начальство ненавидел…

***

Первое, что я почувствовала, проснувшись утром — жуткая тупая боль, пронзившая виски и заставившая громко застонать. Откуда-то из груди донесся надрывный хрип, болью прокатившийся по дыхательным путям и горлу, а открывшиеся глаза тут же заслезились от яркого света, скользнувшего по лицу. Облизав сухим языком пересохшие губы, я с большим трудом перевернулась на бок, немного приподнявшись на локте и оглядываясь по сторонам.

На глаза тут же попался захламленный коробками из-под пиццы, пластиковыми стаканчиками и бутылками из-под пива журнальный столик. На диванчике немного левее пылилась целая стопка журналов, явно привезенных с Земли, а под этой горой неприятно пованивали растоптанные армейские ботинки, на одном из которых оторвалась подметка. Кроме этого в воздухе чувствовался аромат яичницы с беконом, а так же только сваренного кофе.

Рассмотрев обстановку знакомой квартиры, я расслаблено выдохнула и откинулась обратно на подушку. Тонкое старенькое покрывало сползло с плеч, открывая острые ключицы, и я недовольно цокнула языком, рассмотрев целую россыпь темных алых

--">