(Lost_And_lonely) - Красивая осень (СИ)

========== - Введение - Что же за спаситель такой?- ==========

Листья, кружась в мертвом танце, опускались на землю. Ветер обдувал безлюдное место в этом уголке города, о котором наслышан каждый, но в который никто не смел бы ступить.

— Шлюха. — Гласила каждая запись на стенах, и заборах, дома. Чем только не писали. И краской, и даже кровью. Каждый недовольно фыркал в сторону девушки, когда ей приходилось выйти из дома. Каждый человек смотрел ей вслед, недоверчиво осматривал ее с головы до ног, и каждый, не имея личных причин, ненавидел ее. Маленький уютный домик превратился в ужасную тюрьму для невинного человека.

Эллисон занавесила все окна, села на диван и смотрела фильмы и сериалы с утра до ночи, пытаясь не выглядывать на улицу. Еду она закупала первого числа каждого месяца, затем снова скрывалась внутри, теперь уже пустого, дома. В ее дверь никто никогда не стучал, но она все равно спала неспокойно. Книги, сериалы, еда… Замкнутый круг. Арджент уже давно решилась убежать из этого города, но не было денег, потому она выставила дом на продажу. Но никто не приходил уже несколько месяцев. Не было ни одного звонка. Каждый слышал об этом страшном месте. Эллисон все равно продолжала надеяться и только после того, как надежда потухла, на ее порог явился незнакомец.

Эллисон подошла к входной, но замедлила. Стоит ли открывать? А может снова эти парни, которые начнут чем-нибудь кидаться и кричать, что Эллисон — шлюха, идущая по следам отца? В Может снова какая-нибудь бабушка, которая пришла твердить свои проклятья в адрес девушки… Но юная девушка уже поняла, что ей все равно, что будет. И прежние страхи покинули ее. В действительности, Крис Арджент — серийный убийца. Он убил семерых человек за месяц и его все еще ищет полиция. Эллисон оставалась на его стороне, потому что иначе невозможно. Он — ее отец и как бы он не ошибался, она должна была остаться на его стороне. Ибо семья для того и дана, чтобы стоять рядом, когда весь мир отвернулся от одного из них.

Эмоции пропали и оставили пустоту. Она открыла дверь.

— Здравствуйте. — Скромно сказала она, практически обняв косяк.

— Здравствуйте. Вы Эллисон Арджент, не так ли? — Эллисон кивнула. — Я Стайлз Стилински. Я насчет вашего дома.

— Вы… знаете, кому принадлежал этот дом?

— Крису Ардженту, совершившему серийное убийство. — Арджент опустила глаза.

— И вы все еще намерены купить этот дом?

— Я занимаюсь компанией. Я покупаю дома, сношу их, строю новые и продаю по большей цене. Как только здесь все поменяется, как только от этого маленького домика не останется ничего, окружающие забудут о происходящем. И, вообще, какое отношение имеет ваш отец к дому? Разве убийства были совершены здесь? — Неловкая тишина. Не совсем здесь. На заднем довре или в подвале. Она просто проигнорировала этот вопрос.

— Вы хотите снести его? — Удивилась девушка. Нет, даже если ей заплатят, она не готова уничтожить дом, в котором родилась и выросла. Здесь когда-то тоже смеялись и радовались жизни, просто жили, и она надеялась, что когда-то, какая-нибудь семья, станет счастливой именно здесь. И этот дом больше не будет иметь такую страшную ауру.

— Да. — Кивнул Стилински, улыбнувшись. — Я знаю, что расстаться с этим домом непросто, но это единственный способ избавиться от всей ненависти окружающих.

— Вовсе нет. Люди же не к дому неприязнь испытывают, а к дочери убийцы. — Она произнесла это спокойно, потому что стало привычным. К ней никто не обращался по имени после преступления отца.

— И к тому, и к другому. Я не намного старше вас, так что я знаю, о чем вы подумали в первую очередь. Сбежать из города, сменить имя и просто жить. Потому что здесь все стало чужим и оно больше не имеет значения. Ведь надежды уже мертвы, не так ли?

— Вы так уверены, что знаете, что сейчас я чувствую? — Приподняла бровь Эллисон. — Интересно, откуда же? Ваш отец — убийца?

— Нет, но я был знаком с девушкой, чей отец им был. Она была моей хорошей подругой, потому, когда была пьяной, постоянно звонила и говорила о своих чувствах. О том, что ей все надоело.

— И что с ней стало?

— Какое-то время ей удавалось смириться с этим. Все еще надеяться, улыбаться людям, которые ее презирали… Но затем, в

--">