Ольга Николаевна Михайлова - Вино фей (СИ)

Ольга Николаевна Михайлова Вино фей

Опился росой я медвяно-хмельною

Розы, цветущей под полной луною.

Феи летают над замком старым

с амфорами нектара.

В щелях глубоких бойниц до зари

Сычи затаились и нетопыри,

Но там, где падают капли хмеля, -

их смутные сны наполняет веселье.

Феи снисходят к смертным лишь в сказках.

Я-то за что был ими обласкан?

П. Шелли, «Вино фей»

Пролог

— Чёрт возьми, Фрэдди, только не говори, что тебе это удалось, — Остин Стэнбридж внимательно вглядывался в лицо Фредерика Крайтона. — Не настолько же обе глупы, чтобы…

— Настолько, — возразил Крайтон с насмешливой улыбкой. — Юные леди, особенно когда влюблены, становятся такими же дурочками, как и простые горничные, Остин. А если они ещё и соперницы — забавляться ещё проще. Клянусь, я даже не добивался, просто намекнул каждой, что могу предпочесть её подружку. В итоге мисс Вирджиния сдалась первой.

— Никогда не поверю, чтобы сестрица Энтони сама пришла к тебе в полночь. Она…

— Что она? — перебил Крайтон, закуривая трубку. — Обе они строят из себя ангелов, когда по воскресениям слушают в церкви проповеди твоего папочки. Да только поучения пастора, что мораль блудницы, что признает только одну роковую провинность — попасться на глаза. Они не попались — значит, чисты.

Оба молодых джентльмена расположились в малой гостиной Крайтон-мэнор. Остин подлил себе бренди.

— И что? — нетерпеливо спросил Стэнбридж. — Рассказывай же.

Он смотрел на Крайтона с нескрываемым любопытством и, хоть на словах выражал недоверие приятелю, верил ему. Фредерик Крайтон был богат, недурён собой и имел репутацию ловеласа. Стэнбридж неоднократно видел его в обществе и всегда завидовал: девицы подлинно сходили от Крайтона с ума.

В свете было немало самоуверенных напористых джентльменов, людей без смущения и такта, считавших себя неотразимыми. Были и иные, осторожные и похотливые. Сам Стэнбридж всегда уступал более сильному, пасовал и перед властными женщинами — они его пугали. Ему перепадали молоденькие цветочницы, гувернантки, белошвейки, которые частенько соглашались переспать с состоятельным господином просто за подарки или оплату их незамысловатых развлечений.

Но Крайтон был совсем другим. Он, одержимый страстью коллекционирования женщин, был чертовски хитрым актёром, которому ничего не стоило сыграть и обезумевшего ревнивца, и робкого молчаливого воздыхателя, стоящего дождливыми ночами под окнами «возлюбленной». Он и не помнил себя, настоящего, для каждой девицы выбирая свою тактику и никогда не промахивался.

— Что тебе рассказывать? — с деланной скромностью ответил Крайтон приятелю. — Напустил я на себя ореол таинственности, говорил с глупышками загадками да недомолвками, намекал, что одинок, дескать, и никем не понят. Но никаких шагов по сближению не предпринимал, наговорю каждой вздора — и в сторону. Сам понимаешь, лучше пять минут потерпеть, чем всю ночь уговаривать. И дождался. Но мисс Вирджиния — подлинная дурочка: решив опередить подружку, просто пришла под утро. Сесили оказалась несговорчивей и умней. Сказала, что должна остаться девицей. Ну, мне всё равно, с какой стороны подъехать, сам понимаешь.

Стэнбридж покачал головой.

— Для многих женщин пережить любовь — значит обсудить её с подругой. Что, если они встретятся и потолкуют об этом?

Крайтона эта перспектива ничуть не испугала.

— И что? Конечно, потолкуют. Но они сами решили прийти, я же их не звал. Не люблю скандалов, шумихи и разоблачений, и обвинить меня ни в чём не позволю. Я так и сказал.

Стэнбридж задумался. Крайтон в обществе подлинно был со всеми вежлив, ни с кем публично не сближаясь. Здесь он, как терпеливый паук, просто ждал, когда в его сети попадут глупые мотыльки. И, конечно, Фредерик был прав: ни одна девица никогда бы не рассказала о себе.

— Уже сказал? — уточнил он.

— Разумеется. Точнее, сказал глупышке Вирджинии, а мисс Сесили пока не говорил. С задранными юбками она очаровательна, — подмигнул он, — просто очаровательна. К тому же, забава ей так понравилась, что, боюсь, мне --">