Эдвард Филлипс Оппенгейм - Счастье Харви Гаррарда

стальной оправе всегда сползали вниз. Харви с трудом подавил раздражение, которое вызывал в нем каждый человек в этом здании, и протянул вошедшему руку.

— Здравствуйте, Греторекс. Вы ничуть не изменились. Бедный Эрмитейдж!

— Печальное событие, сэр. Весьма и весьма печальное… Мистер Эрмитейдж давно уже болел, но никто из нас не думал, что все кончится так внезапно…

— Больное сердце?

— Сердце и… тяжелые заботы.

Харви достал из кармана золотой портсигар, вынул и закурил папиросу. Потом расположился в кресле поудобнее и предложил управляющему сесть. Некоторое время он молча курил, а потом спросил:

— Что здесь приключилось, Греторекс? Греторекс кашлянул.

— Вот уже несколько лет, сэр, как дела наши идут крайне плохо. Мистер Эрмитейдж не хотел тревожить вас подробными сообщениями, но страх… да, сэр, страх перед будущим, несомненно, ускорил его конец.

— О каком страхе вы толкуете? Уж не хотите ли вы сказать, что дело не приносит былых доходов?

— Об этом вообще не может быть и речи, сэр.

— Выражайтесь яснее, Греторекс. Я должен все знать.

— Хорошо, сэр. За последние три года цены на кожу во всем мире сильно упали. Между тем на наших складах, как обычно, находились колоссальные запасы товара, примерно на семьсот тысяч фунтов. После падения цен на двадцать пять процентов стало очень трудно продавать. Вдобавок, начался кризис обувной промышленности.

— М-да, звучит довольно мрачно. Однако в прошлогоднем отчете ничего такого нет.

— В этом балансе не все точно, сэр. Товар-то был рассчитан по закупочной цене. Там, кстати, внизу есть небольшая приписка, но вы, скорее всего, ее не заметили.

Повисла пауза. Харви Гаррард, которого вдруг охватило предчувствие близкой катастрофы, оглядел комнату и ему почудилось, что он встретил серьезный и ободряющий взгляд отца, смотревшего на него из золотой рамы с противоположной стены. В первый раз в жизни в нем заговорил дух предков.

— Я хочу подробно ознакомиться с положением дел. Позвоните мистеру Чалмеру и пригласите его сюда. Я останусь здесь до вечера.

— Сию минуту, сэр, но…

Он запнулся и неуверенно посмотрел на своего шефа.

— В чем дело, Греторекс?

Старик снял очки и принялся тщательно протирать стекла.

— Я только что вернулся из банка, сэр, — ответил он прерывающимся голосом. — Послезавтра, четвертого, срок платежа по счетам. Сумма — восемьдесят тысяч фунтов. Я, как обычно, распорядился немедленно выплатить эти деньги. Но… мистер Поултон, заведующий банком, пригласил меня в свой офис и сообщил, что в нашем текущем счете дефицит в сто десять тысяч. Мы давно уже ждали чего-нибудь подобного, сэр, и все же эта новость была для меня тяжелым ударом. Поултон заявил, что если мы не внесем все эти деньги полностью наличностью или ценными бумагами, банк не станет оплачивать счета нашей фирмы.

— Банк отказывается оплачивать наши счета? — спросил Харви, как громом пораженный.

Греторекс лишь мрачно кивнул. Его пальцы дрожали.

— У вас совершенно нет наличных? Фирма всегда имела резервный капитал.

— Мы собрали все, что было возможно, сэр. Во все отделения фирмы разосланы распоряжения немедленно получить деньги со всех наших покупателей и прислать сюда. К сегодняшнему дню поступило семнадцать тысяч фунтов. Наш дефицит — сто тысяч по текущему счету и восемьдесят тысяч по векселям… — самообладание покинуло Греторекса, он неловко поднялся и повернулся спиной к своему шефу:

— Извините, сэр. Я позвоню Чалмеру.

— Одну минуту. Как, вы говорите, зовут управляющего Южным Банком?

— Мистер Поултон, сэр. Он очень расположен к нам, но вынужден следовать указаниям своих шефов.

Харви встал и надел шляпу.

— Я сам поговорю с ним.

Мистер Поултон весьма радушно принял единственного оставшегося в живых владельца фирмы, бывшего, к тому же, личностью незаурядной. Харви Гаррарда знали как чемпиона поло, гольфа и крокета, он занимал в Лондоне и на Ривьере очень высокое общественное положение. Его элегантный костюм, загорелое лицо, изысканные манеры создавали впечатление какого-то утонченного, экзотического существа, случайно оказавшегося в грязной маленькой комнате, где мистер Поултон обычно принимал своих клиентов.

— Рад видеть вас, мистер Гаррард. Очень жаль, что приходится говорить вам это, но дела вашей фирмы требуют серьезнейшего внимания. Мистер Эрмитейдж был умным человеком, но, как бы --">