Нора Робертс - Яд бессмертия

до жути.

— Холодный лимонный чай, — пропел Леонардо, раздвинув занавеску из искусственного шелка подносом со стаканами. — Будьте так добры, садитесь. Сначала посидим, как следует познакомимся, а уж потом…

Ева шагнула к креслу, все еще оглядываясь на спасительную дверь.

— Понимаете, Леонардо, Мевис, наверное, не объяснила вам, что я…

— Детектив из отдела по расследованию убийств. Я читал про вас. — Леонардо примостился на изогнутом диванчике, Мевис пристроилась рядышком, чуть ли не у него на коленях. — Ваше последнее дело подробно комментировалось в прессе. Признаться, я нахожусь под большим впечатлением. Оказывается, вы мастерица разгадывать ребусы, лейтенант, — совсем как я!

Ева отпила из своего стакана и зажмурилась от наслаждения: чай оказался очень ароматным.

— Как, и вы тоже?

— Естественно. Ведь я должен, впервые увидев женщину, представить себе, как ее надо одеть. Для этого я сначала выпытываю, кто она, что собой представляет, какую жизнь ведет, на что надеется, какие у нее фантазии, как она представляет саму себя. Потом все эти кусочки я складываю вместе, чтобы создать образ. Но в первый момент она для меня — загадка, которую я с наслаждением разгадываю.

— Разве он не чудо, Даллас? — не выдержав, воскликнула Мевис.

Леонардо зарылся носом в ее волосы и довольно громко прошептал:

— Твоя подруга обеспокоена, голубка. Она, очевидно, считает, что я обмотаю ее прозрачной розовой тканью и засыплю блестками.

— Какая прелесть!

— На самом деле прелесть — это вы. — На сей раз улыбка Леонардо предназначалась Еве. — Кажется, ваш жених — неуловимый, но могущественный Рорк?

— Как будто да… — пробормотала Ева.

— Насколько я знаю, вы познакомились, когда расследовали дело сенатора Дебласса? По-видимому, вы заинтриговали его своими светло-карими глазами и серьезным видом.

— Я бы не сказала, что…

— Конечно, не сказали бы! — улыбнулся Леонардо. — Потому что он смотрит на вас по-своему. У меня тоже сложилось о вас собственное представление: сильная, отважная, надежная. Взволнованная.

— Вы модельер или психоаналитик?

— Одно без другого невозможно. Итак, в том, что вы пленили Рорка, нет ничего удивительного. Но расскажите, лейтенант, как Рорку удалось вас завоевать!

— Я не ярмарочный приз! — отрезала Ева и поставила стакан.

— Великолепно! — Леонардо всплеснул руками и едва не застонал от восторга. — Горячность, независимость и при этом — самая малость страха. Из вас получится восхитительная невеста. За работу! — Он встал. — Пойдемте.

Ева тоже поднялась.

— По-моему, не стоит тратить зря мое и ваше время. Я просто…

— Пойдемте, — повторил он и взял ее за руку.

— Позволь ему попробовать, Ева.

Чтобы не огорчать Мевис, она разрешила Леонардо провести ее мимо завалов тканей в дальний угол мастерской, не менее захламленный.

Наличие компьютера немного ее успокоило — хотя бы что-то знакомое. Впрочем, созданные с помощью знакомого устройства непонятные картинки, развешанные на стенах, опять привели Еву в замешательство. Пожалуй, лучше тонна блесток, чем то, что она увидела…

Безликие женщины с чрезмерно удлиненными телами походили на инопланетян. На одних топорщились перья, другие были обвешаны камнями, как грузилами. На некоторых было подобие одежды, но такой экстравагантной — заостренные воротники, юбочки размером с банную мочалку, обтягивающие комбинезоны, — словно все это предназначалось для того, чтобы пугать обывателей в канун Дня всех святых.

— Примеры моделей, которые я демонстрировал в первый свой показ, — небрежно заметил Леонардо. — Как видите, высокая мода — это некий выверт действительности. Тут главное дерзость, уникальность, шаг за грань возможного.

— Блеск! — воскликнула Мевис. Ева укоризненно покосилась на подругу и сложила руки на груди.

— Мы предполагаем устроить весьма скромную церемонию — немноголюдную, домашнюю…

— Угу. — Леонардо уже навис над клавиатурой компьютера и с поразительной скоростью защелкал клавишами. — Как вам вот это?

От появившегося на дисплее изображения у Евы кровь застыла в жилах. Платье цвета мочи с оборками оттенка дорожной грязи от зубчатого ворота до заостренного, как кончик кинжала, подола, увешанного камнями размером с детский кулак… Рукава выглядели такими узкими, что энтузиастка, рискнувшая влезть в этот наряд, мигом утратила бы чувствительность пальцев.

Напоследок Леонардо --">