Мишель Пейвер - Жизнь моя

мне. — Он нахмурился. — На самом деле ей понадобилось много, очень много времени.

Антония взглянула на него. Потом до нее дошло.

— Господи… Господи! Я искала не в том подвале.

— Что? — спросил Патрик.

— Я искала не в том подвале! Это был верный след, но место не то.

— Ты? Ошибалась? — Патрик улыбнулся. — Но это невозможно.

Поскольку она не делала попыток прикоснуться к жестянке, он подвинул ее к ней.

— Ну же, открывай.

После, оглядываясь назад, Антонии казалось, что в тот момент, когда она открыла жестянку, в кухне все замерло. Маленькая черная кошка у печи перестала лизать лапу. Куры на улице замолкли. Солнце скрылось.

— Он даже еще прекрасней, чем я помнила, — выдохнула она, вынимая кантарос из гнезда.

Держа кантарос обеими руками, она медленно поворачивала его, и свет, ловя изображения, оживлял их.

Пегас радостно мчался над полем волнующихся акантов; под одной из веток свернулась в кольцо маленькая змейка. Руки Беллерофонта были простерты в приветствии к потерянному ранее другу. А за его плечом в вечернем небе поднимался набирающий силу месяц.

Антония провела пальцем по контуру месяца.

— Ее звали Тацита, — мягко сказала она. — Тацита Корнелия. — Она смешалась. — После побега из Перузии Тацита уехала в Афины. И там оставалась до самой смерти. В Афинах выросли ее сыновья. «Женщина, исполненная великой смелости и глубины чувств». Ох, как я рада, что это была она! Она нравилась мне больше всех.

Она, осторожно поставив кантарос на стол, в молчании переводила взгляд с Патрика на месье Панабьера. Старик твердо выдержал ее взгляд.

— Помни, что ты обещала, — предостерег Патрик.

— Я ничего не обещала. — ответила она и повернулась к старику. — Monsieur, Pourquoi ne m'avez vous jamais parlé de ceci? ^[6]

Месье Панабьер смотрел на нее глазами человека, который, семь десятилетий наблюдая людское безумие и зло, научился ничего не принимать всерьез. Он пожал своими тощими плечами.

— Parceque, mademoiselle, vous ne m'avez jamais demandé ^[7]

* * *

Было полпятого вечера, когда «ситроен» показался из-за поворота на Ле Фигароль.

У Антонии не было другого выбора, как припарковаться там, где она парковалась всегда, в самом широком месте дороги, у алюминиевых ворот месье Панабьера.

Никто из них не говорил о том, что они сидят в машине в пятнадцати футах от места происшествия.

Ты сделала это, думала она, ты нашла кубок и решила загадку. Теперь осталось лишь совершить возлияние.

Всегда, сколько она себя помнила, она мечтала о том, чтобы настал этот день. Но сейчас, когда он настал, она чувствовала опустошенность. Произошло слишком много всего.

Патрик молча сидел рядом. Она думала, догадывается ли он о том, какие чувства она испытывает. Или, может быть, он думает о Майлзе?

Они вышли из машины, Патрик неуклюже передвигался на своих костылях. Она открыла багажник и достала оттуда старенький охотничий ранец, пожертвованный месье Панабьером, жестянку с кантаросом внутри и вторую бутылку «Pic-St-Loup», предварительно откупоренную стариком.

Она поставила жестянку на капот и переложила бутылку в ранец, чтобы отнести ее в Серс.

— Это не каленское, — сказала она, — но думаю, пойдет.

Она посмотрела на Патрика. Он стоял бледный, опираясь о капот. Ее сердце сжалось. Он был нужен ей для этого. Она не хотела делать это одна. Но он явно был не в состоянии идти.

— Я думаю, тебе лучше остаться здесь, — сказала она.

Он покачал головой.

— Я пойду. Я не хочу, чтобы ты делала это одна.

— Все будет прекрасно.

— Ты всегда так говоришь.

Она изобразила улыбку.

— Я справлюсь, правда. — Она пыталась взбодриться.

— К тому же богиня предпочитает женщин. Помнишь?

Он наклонил голову:

— Она неплохо позаботилась обо мне в прошлую ночь.

Их глаза встретились. Ей не хотелось думать о том, что могло бы случиться, если бы она его не нашла.

Он взял ее за запястье и посмотрел на часы.

— Думаю, тебе потребуется час, чтобы подняться туда, совершить возлияние и вернуться, прежде чем я начну волноваться и пойду за тобой.

— Прекрасно, — кивнула она.

К несчастью, охотничий ранец месье Панабьера был недостаточно велик, чтобы в нем уместилась жестянка от средства, восстанавливающего волосы. Патрик держал крышку открытой, пока она доставала оттуда кантарос.

Был ясный теплый день, и хотя каталанское солнце уже клонилось к закату, оно --">