Алеата Ромиг - Один секрет

глаза от боли, я падаю на спину, откидываясь на мягкую подушку. - Ох, что они скажут?

- Ну, они должно быть счастливы за нас. В конце концов, они счастливы. Почему нам нельзя?

Счастливы?

Счастливы, что лучшая подруга невесты и брат жениха провели ночь вместе за ночь до их свадьбы?

Это то, что случилось?

Чертово вино. Нет, это было нечто большее.

Я облизываю губы, острый привкус корицы - абсолютный ключ к тому, что позабыл мой разум.

Нет, не просто вино. «Шаровая молния».

Господи-Боже!

Я не любитель выпить. Зачем я это сделала? И что еще более важно, что я сделала?

Моя голова продолжает качаться.

- Нет. Они даже не знают, что мы знакомы.

- О, Шана... - Он поднимает мою руку, его хватка уверенная и теплая, когда его пальцы окружают мои. - Я очень рад, что повстречал тебя.

- Это не… нет, - говорю я, скорее как молитву, чем как свидетельство нашей встречи, когда убираю руку. И мне сразу же не хватает этой связи, которую едва знаю, и все же внезапно жажду.

Все еще с закрытыми глазами я чувствую движение на кровати, то, как вес Тревора прижимается ближе к моему боку, как его длинные пальцы нежно убирают мои растрепанные волосы с лица. Его мягкие, но уверенные губы снова целуют мой лоб и волосы.

Боясь открыть глаза - увидеть его или вспомнить - я сглатываю, прежде чем задать вопрос на миллион долларов: - О Боже, Тревор, пожалуйста, скажи мне, что мы сделали?

Его смех грохочет, как гром, раскатываясь сквозь утренние сумерки.

- Это, моя леди, могло бы ранить мужчину с меньшей самоуверенностью. А что ты помнишь?

Я медленно открываю глаза и вижу Тревора Уиллиса. Он совсем не такой, каким я его себе представляла по описанию моей лучшей подруги. Младший брат ее жениха, по слухам, был тихим и застенчивым инженером, строившим дороги и мосты. Она сказала, что это скорее мыслитель, а не просто человек, совсем не похожий на своего общительного предприимчивого брата.

В моих лихорадочных воспоминаниях, когда я вдыхаю его мужской аромат, чувствую тепло его кожи и впитываю обожание его взгляда, нет ничего более далекого от истины. Он такой же сексуальный. Нет, он больше. Намного больше. И есть в нем какая-то тихая сдержанность, которая меня успокаивает. Мой взгляд устремляется вниз.

Простыни с кровати, на которой мы спали, собрались вокруг его талии, прикрывая ноги и демонстрируя его крепкий торс, широкие плечи и еще выше, самый завораживающий сияющий зеленый взгляд. Его русые волосы взъерошены самым чувственным утренним образом, заставляя мои пальцы чесаться, чтобы расчесать его локоны. У него высокие скулы, а его улыбка становится шире. Его крепкий точеный подбородок покрыт светлой дневной щетиной.

Если бы я не помнила его имени и нашу встречу - или, по крайней мере, ее начало - я бы не знала, что он будущий шурин моей лучшей подруги.

Если бы это было так, я бы не поняла, что в утро свадьбы моей лучшей подруги я просыпаюсь в постели с мужчиной, которого встретила всего несколько часов назад, с ужасной головной болью и большим количеством вопросов, чем ответов.

Я неуверенно вздыхаю и поднимаюсь по большой двуспальной кровати к изголовью. И тут я замечаю, что на мне надето. Это одежда, но не совсем моя. Вместо ночной сорочки на мне большая мужская рубашка на пуговицах и да, мои собственные трусики.

По крайней мере, я не голая.

Проблема в том, что я не уверена, хорошо это или плохо. Мне нужен весь фильм целиком. Это не режиссер вырезал важные сцены, оставляя их лежать на полу в монтажной, а «Шаровая молния». Аромат корицы, принадлежащий Тревору. Некоторые воспоминания возвращаются. Проблема в том, что им не хватает хронологического порядка, что создает головоломку без формы. Я не могу видеть всю картину целиком.

- Тревор? - спрашиваю я, внезапно засомневавшись, смогу ли я справиться с правдой. - Как ты думаешь, мы можем заказать кофе?

Его ухмылка становится шире.

- Я уже позвонил. Завтрак в пути.

- Я большая поклонница горячего шоколада, но сейчас мне кажется, что лучше всего подойдет кофе.

- Что-нибудь еще, моя леди?

Я снова вздыхаю, опуская взгляд на свои руки, аккуратно сложенные на коленях. Оглядываясь назад через мои ресницы, я признаюсь: - Рискуя подорвать

--">