Таис Буше - Собаководы

Собаководы

ГЛАВА 1. Немец

ГЛАВА 1. Немец

Летом я вернулся домой. После утомительного стыковочного рейса в Париже хотелось увидеть Пулково и умереть от усталости. С этой пересадкой был мой косяк, опять взбрыкнул на грамотное материнское предупреждение, что билетов может не быть — туристический сезон, а я, как обычно, включил барана. Ну, вот и поделом мне, не маленький уже. Через год закончу колледж искусств и смогу полноценно подменять мать в семейном бизнесе. А уж мысль о личном шоуруме в будущем вообще делала меня счастливым. Почти идеальная жизнь отпрыска успешной бизнесвумен. Папа не дожил.

А почти идеальная, потому что все мои амурные интересы были окрашены в лазоревый цвет. Яркий и чистый. Но я был одинок, как небо. Все мои надежды на римские клубы и итальянскую страстность не оправдались. Я, оказывается, увяз сердцем в несбыточной мечте о единственном и любимом. Но я все-таки реалист — дал себе год поиска, и потом во все тяжкие.

Дачный поселок «Черная речка» был в идеальном месте — недалеко от города, лес и тишина. Поэтому ничего удивительного, что, когда я подъезжал к съезду на грунтовку, чуть поодаль увидел рекламный щит коттеджного городка какого-то супер плюс класса. Маленький дачный поселок отделялся от нуворишей лишь прослойкой леса, кстати, с отличной грибницей. С дедом летом всегда там гуляли, а теперь вот один бродить буду. Я сбавил скорость, и мой старый фольц, бурча мотором, ловил все неровности дороги корпусом. Кори спала на заднем сидении. Я глянул в зеркало и улыбнулся: совсем старушка уже, шерстка не такая кудрявая и блестящая, как была раньше. Бабуля ее совсем крохой подобрала, думали, метис, а оказалось - чистокровный пудель.

Свернул на третьем повороте, проехал местный родник, у которого на обочине всегда стояла очередь из машин, завернул у пожарного водоема с перекошенным знаком и наконец-то остановился у старой железной калитки с навесным замком. Быстро оглядев домик, облегченно выдохнул и зазвенел ключами. В этом году обошлось без мародерства. Ничего ценного в доме не было, но бомжи умудрялись все равно что-то найти и украсть.

Сразу открыл окна, чтобы проветрить комнату и кухню от спертого запаха. Залез на мансарду, чтобы и там отпереть раму, прошел мимо деревянных опор для крыши, которые дед так и не заделал, и замер, глядя на старые зарубки: 1 метр, 1 метр 10 сантиметров, 1 метр 30 сантиметров — на этом росте новые отметки закончились. Я неосознанно подошел и провел по углублениям пальцами. Сразу накатила тоска, грудь сжало, как при быстром погружении под воду. Столько лет прошло, а все равно глухая боль в сердце, как кусок от хлеба отломили, и он стал грубой коркой обрастать, забирая всю прежнюю мягкость. Я моргнул пару раз и вернулся к своим делам. Хозяином фазенды буду последний год— мама, как и все участники местного кооператива, решила взять деньгами и освободить свой участок под застройку того самого коттеджного городка. Значит, у меня всего две недели первобытного счастья.

Я спустился вниз и быстро переоделся в старый спортивный костюм, надел дедовские резиновые сапоги, нашел его кепку и напялил на голову, кинул складной нож в пахнущую сыростью и травами плетеную корзину, аккуратно пристегнул поводок к ошейнику Кори и пошел на грибную разведку. В леске было хорошо. Птички что-то щебетали, самые говорливые перекрикивали друг друга, насекомые не борзели, так что даже не пришлось химией обливаться. Гуляй, наслаждайся, да мимоходом желтые призы находи. Прямо квест — «Марио ин зе форест». Лисичек было достаточно, я срезал лесное лакомство, как учил дед, мелких не трогал, не наглел с уловом. Все бережно надо делать, как в отношениях. Не обидеть, не сломать, ко всему с вниманием.

«То-то ты, Антошка, не вылезаешь из романтических отношений. Все гей-красавцы мира оценили твой подход к любви», — цинично обрубил я свои мысли. Против правды не попрешь — яркая сексуальность куда продуктивнее, а с моими белыми кудрявыми вихрами и со взором горящим юности нежной только в секс-ролевку записываться «молодого аристократа соблазняет кузнец».

«Да и там все равно раком поставили бы», — опять закончил я глупую мысль. Романтика с коленно-локтевой у меня мало связывалась в узел любви.

— Эй, пацан, ты что здесь ошиваешься?

Я чуть корзину не выронил. Слух вроде хороший, а не слышал я, чтобы кто-то по лесу шуршал --">