Екатерина Николаевна Вильмонт - Крутая дамочка или Нежнее чем польская панна

Екатерина Вильмонт Крутая дамочка, или Нежнее, чем польская панна

Часть первая Семья

Нежнее, чем польская панна,

И, значит, нежнее всего.

Константин Бальмонт

Таська ворвалась в кухню с криком:

– Мам!

Но никто не отозвался. А она вдруг увидела на столе то, что грезилось ей во сне и в глупых мечтах – длинные книжицы авиабилетов. Она даже головой помотала, может мерещится? Но билеты были вполне материальны – протяни руку и пощупай. Откуда они взялись, эти два билета?

– Мам, ты дома?

Странно, куда она подевалась? Стало как-то тревожно. Таська выглянула в окно. Так и есть, мать сидит на лавочке под старой грушей, она всегда там сидит, когда волнуется, и в руках у нее какая-то бумажка. Письмо, что ли?

Она выбежала на заднее крыльцо.

– Мам, я зову, зову! Это письмо? От кого? И что это за билеты на столе?

Тут она сама себе удивилась – я ведь даже не взяла их в руки, не знаю, куда они…

– Тасечка, ты голодная, наверное?

Мать поднялась ей навстречу, глаза у нее были испуганные.

– Мам, чего стряслось-то?

– Не чего, а что, – машинально поправила мать.

– Ладно, пусть. От кого письмо, мам?

– Мы с тобой летим в Москву, через пять дней.

– Зачем это? – боясь поверить услышанному, перешла на шепот Таська.

– Не знаю еще. Вот прислали билеты и записку…

– Кто прислал?

– Сестра твоего отца, Марго, – тихо ответила мать.

– Мам, ты что? Откуда она взялась, ты же всегда говорила, у нас нет никаких родственников!

– Я так считала, я не хотела… И папа не хотел… А на самом деле у него есть сестра, брат, и еще какие-то тетки. Вот, прочти сама…

Таська выхватила из рук матери листок. «Дорогая Аля, не удивляйся этому письму, папа умер полгода назад, и оставил кое-что тебе и Тасе в наследство. Сережа сам не желал никаких связей с семьей, и я уважала его выбор. Однако Сережи давно нет на свете, а у тебя растет дочь, если я не ошибаюсь, она почти ровесница моей Тошки. Скоро каникулы и я считаю, что пора тебе выйти, наконец, из своего провинциального затворничества, ты еще молодая женщина, а твоя дочь взрослеет. Приезжайте, поживете у нас на даче, девочки познакомятся, Тася оглядится, может, захочет после школы поступить в московский институт, да и тебе можно будет найти работу. Короче, я не мастерица писать письма, посылаю билеты и жду звонка. Очень хочу познакомиться с твоей дочкой».

– Мам, мы наследство получили! Ура!

– Ох, не знаю, не нравится мне все это… Жили мы спокойно и без наследства…

– Ага, с хлеба на квас…

– Ничего, зато сами…

– А мы и там будем сами, мам, я так хочу в Москву! Ой, только не заводи мне про «Трех сестер», скучища дурацкая…

– Не смей так говорить про Чехова!

– Так мы едем?

– Съездить, наверное, надо, ты посмотришь Москву, это полезно…

– Мам, а почему ты никогда не говорила про… них?

– Папа еще до твоего рождения с ними порвал.

– Из-за тебя?

– Да нет, там были какие-то идейные разногласия. Я уж толком и не помню. Но Марго хорошая женщина… Когда папа умер, она приезжала на похороны…

– А муж у нее есть?

– Сейчас не знаю, а тогда не было.

– Выходит, вы с ней матери-одиночки?

– Выходит, что так…

– И мы на той неделе летим в Москву?

– Летим! – в голосе матери вдруг появились ликующие нотки.

И вот тут Таська по-настоящему обрадовалась. Все получилось как в кино: наследство, таинственные родственники, семейные тайны… Одним словом, мечта и упоение!

– Эличка, мне никто не звонил?

– Маргоша, у тебя же два мобильных.

– Ну и что? Многие не любят звонить на мобильный… Впрочем, неважно! Нуцико дома?

– Нет, в театр отправилась. Ты ж ее знаешь.

– Знаю, придет и будет ругаться. То не так и это. А что на ужин? Я голодная, как зверь.

– Опять с утра ничего не ела?

– Поверишь, минутки свободной не было.

– Не поверю! Почему нельзя в офисе иметь микроволновку? Я бы давала тебе с собой баночку супа, а выбрать пять минуток всегда можно!

– Пять минуток выбрать можно, а вот чтобы в офисе пахло жратвой – недопустимо!

– Опять эта сказка про белого бычка, – махнула рукой Эличка. – Ты себя не бережешь!

– Я не умею себя беречь.

– У тебя дочь! Ты вот спросила, не звонил ли твой муженек, а про дочь и не вспомнила.

– Про дочь я все знаю, я сегодня четыре раза говорила с ней, она пошла на день рождения к Наде Ковальской.

– Извини, детка, я просто беспокоюсь…

– Чего ты --">