Ия Савская - Разлюби меня, если сможешь

шторы. Невольно улыбнулась, вспомнив, как возмущался Олег стоимостью «10 дощечек» как он выразился, но на что только не пойдешь ради любимой жены. А Олег меня очень любит. До дрожи в коленках. До нездоровой одержимости. Любое моё желание исполняется в мгновение ока. А я? А я не могу ответить ему такой взаимностью. Да, он мне нравится, он мне приятен, я им очень дорожу и не хочу потерять. И на этом, наверное, всё.

Я села на кожаный диван молочного цвета, подогнула ноги под себя и поставила чашку с кофе на колени. Я никогда не была одинока, но именно сейчас, я чувствую себя просто растворившейся в воздухе. Звенящая тишина в квартире убивает. Рука снова легла на живот. Я забросила голову назад, пытаясь сдержать вновь поступившие слёзы.

Я пыталась забыть прошлое, как страшный сон. Долгие годы. И мне это почти удалось. Я справилась. Почти. Но совсем не для того, чтобы прошлое осталось со мной навсегда.

Вадим, за что ты так со мной? В один миг воспоминания хлынули на меня нескончаемым потоком, перенося меня в мои 16 лет.

1

Казанский вокзал встретил нас снующими туда-сюда людьми, норовящими оттоптать ноги. Тётенька противным визжащим голосом объявляла прибывающие поезда, номера платформы и пути. Я тяжело вздохнула, замерев в центре зала и уставившись на табло.

Каждое лето родители отправляли меня в деревню к бабушке и дедушке, как бы заезжено это не звучало. Ничего общего с "отдыхом на свежем воздухе, купанием в речке, употреблением свежих овощей, фруктов и ягод», как говорили мои родители, не было. Нет, конечно, там действительно свежий воздух, речка, ягоды и так далее тоже были, но, знаете ли — нет. Это не то, о чём я мечтала.

Я с самого детства и до сегодняшнего дня упорно не понимала, почему меня сбагривают каждое лето, в то время, как я так хотела остаться со своими подружками в городе. Были попытки уговорить родителей, и слёзы, и истерики. В конце мая, как по заезженной пластинке всё повторялось, но родители были непреклонны. Для меня это каторга. Я добровольно-принудительно сдавалась в рабство.

Ранние подъемы, уборка дома, работа на огороде, сбор урожая — это то, что мне предстояло. Ах, да! Как я могла забыть про выпас коров! Когда тебя будят в 4 утра, ты одеваешься, как на северный полюс, потому что в это время еще холодно, но к девяти утра ты уже изнываешь от жары и жажды, при этом таскаешься со своими кофтами, повязанными вокруг талии. Попутно снимаешь с себя цепляющиеся колючки дурнишника, который в деревне называли репейником, и отгоняешь полчища мошек и комаров! Так себе отдых, знаете ли.

Но выбор мне, к сожалению, в очередной раз никто не предоставил. От жалости к самой себе меня отвлёк толчок в бок, потом еще один, отчего я вскрикнула и отскочила, как ошпаренная, тут же налетев на грузную тётку с баулами, которая одарила меня бешеным взглядом и отправила нецензурным словом очень далеко. Следом нескончаемым потоком на меня двинулась толпа пассажиров, только что сошедшая с прибывшего поезда, с сумками, плачущими детьми, уставшие, готовые смести всё на своем пути. Я от испуга не могла даже пошевелиться, хотя мозг истошно вопил "Беги!!!!".

Резким движением чьих-то рук я была спасена. И тут же на меня обрушился поток гневной речи моей двоюродной сестры:

— Ты, что ненормальная?! — истошно орала на меня Олеся, — Они бы тебя сожрали и даже не поперхнулись! Мало того, что вечно мне приходиться с тобой таскаться, так еще и отвечать за тебя надо! Сидела бы дома!

— Да с превеликим бы удовольствием! — огрызнулась я, — Да вот только, наверное, боятся тебя без меня отпускать! Контроль! — Олеся разозлилась не на шутку, а я, кажется, на мгновение пожалела о сказанном. Сейчас мне крепко влетит.

В отличие от меня, Олеся ездила к бабушке несколько раз в год. Постоянно искала повод для поездки, и чем больше, тем лучше. А всё потому, что у нее там любовь-морковь. С Сашей они встречались, если это можно так назвать, уже 2 года. Эта темноволосая девушка, среднего роста, имеющая пышные формы, которые так подчеркивали джинсы и простая белая футболка с глубоким треугольным вырезом, упёрла руки в районе своей узкой талии и приготовилась к монологу в мой адрес.

Моим спасением оказалась та самая тетенька, объявляющая прибывающие поезда. На этот раз громкое: «Уважаемые пассажиры! Поезд № 138 «Москва-Самара» прибывает ко 2 платформе к 4 пути…..». А дальше мы бы всё равно ничего не услышали, даже если очень захотели. Потому что --">