Александра Фролова (Индира Искендер) - К гадалке не ходи...

кусочек кизяка, назло – уж очень дурно пахло от женщины, пришедшей за сабабом.

-Мне нужен от пули. Работа такая, понимаете. Можно?

«Мент что-ли», - подумала Сакинат, а вслух сказала:

-Конечно. Как тебя зовут?

-Абдулла.

«Абдулла» - повторила про себя Сакинат, ожидая подсказки. Времена были неспокойные, кругом сновали ваххабиты, к гадалкам относившиеся более чем недружелюбно. Полгода назад ей подкинули письмо с призывом оставить гадание и изготовление амулетов. Там были какие-то аяты из Корана, хадисы, убеждающие, что заниматься гаданием – харам, запретно. Но читать Сакинат было лень. Да и как может быть грехом то, чем занимается добрая половина Дагестана? А вторая половина – собственно, потребители этого греха. Кроме того, она верила – это дар Аллаха. Да разве этим ваххабитам объяснишь, что порчу она не наводит, черной магией не занимается. Все – лишь на благо земляков! Единственное, что запомнилось – угроза физической расправы в конце письма. Страшно, конечно, но Сакинат положилась на мысли-подсказки, ее саму они никогда не подводили.

Ей снова доложили, что перед ней аварец 23 лет от роду, добавили, что у него есть жена на последнем сроке беременности. Ничего настораживающего.

-Это будет стоить 500 рублей. Завтра приходи.

-Спасибо, - незнакомец поднялся.

-Могу и жене сделать. Она, как-никак, на сносях. От сглаза ребеночку тоже обязательно надо.

Он удивленно приподнял бровь, открыл, было, рот, чтобы что-то спросить, но передумал.

-Нет, не надо пока. Спасибо за помощь.

На следующий день ближе к вечеру Абдулла пришел за заказом. Накануне Сакинат зашила в мешочек очередную бумажку. Она долго ломала голову, что можно еще положить для защиты от пули. Ничего не придумав, оставила все как есть. 500 рублей как раз хватит, чтобы оплатить электричество и купить что-нибудь к чаю. Зайдя в киоск, Абдулла остался стоять, руки в карманы ветровки. Сакинат достала из сумки сабаб, положила на газеты перед ним.

-Вот. Все, как ты просил.

-А это только для меня? Или можно друзьям дать?

-Можно и друзьям

-И что, от любой пули защитит?

-От любой конечно, я же не шарлатанка.

Абдулла расплылся в улыбке и вынул одну руку из кармана. В ней был зажат пистолет с глушителем.

-А ну-ка надень. Сейчас проверим…

2.

Кто бывал в Сепараторном поселке Махачкалы в ветреную погоду, знает: когда там поднимается ветер – становится не до красоты. Саля спрятала лицо в шарф по самые глаза. Она не любила так делать, потому что тогда ее нос с горбинкой сильно выделялся на трикотажной ткани – проверено перед зеркалом. Но на улице практически никого не было, люди старались пересидеть непогоду дома, а от пронизывающего ветра ломило щеки. И беспокоивший Салю зуб болел еще сильнее.

-Проклятый зуб, проклятый ветер и проклятая Патюля! – пробурчала Саля шарфу.

Еще чуть-чуть – и ее снесет с ее шпилек и повалит на землю. То-то будет потеха. Девушка осторожно обошла валявшийся на земле обрывок высоковольтного кабеля. Еще пара домов, и будет, наконец, заветный заворот. А там на углу – стоматология. А в стоматологии – двоюродный брат Патюли. По ее словам – красавец писаный, холостой, при квартире. А главное – его зовут Абдул-Керим, в семье просто Керим.

Саля даже в институт так не собиралась, как к этому зубному. Патя предупредила, что брат любит девушек на каблуках, так как сам – высокого роста. Она лично выбрала подруге из гардероба узкую черную юбку по колено с разрезом, кофточку отдала свою – достаточно откровенных, по ее мнению, у Сали не было. Ну, маникюр-макияж само собой. Все – ради таинственного Керима.

-Мне ничто уже не поможет, - тоскливо произнесла Саля, глядя в зеркало. – Раньше была посредственность, так теперь посредственность размалеванная.

-Все нормально, женщина, - засмеялась Патя. – Все равно пора бы уже привыкать выглядеть хорошо!

«Легко ей говорить» - подумала Саля, бросив завистливый взгляд на подругу. Складная и симпатичная, настоящая горская красавица.

Саля с детства ненавидела свои чересчур вьющиеся волосы. Потом поняла, что глаза тоже слишком маленькие и какие-то злые. А уж папин нос, по чистому недоразумению оказавшийся на ее лице, и

--">