Вера Александровна Колочкова - Женщина с ребенком

грустный, Кать? – спросила Маша удивленно. – Вроде радоваться должна, сегодня ж твой праздник!

– Да какой там праздник… Сорок лет…

– И что?

– Да ничего… Знаешь, у меня такое чувство, будто я некий рубеж перешла и больше ничего хорошего у меня не будет…

– Да ну! Придумала тоже! В сорок лет жизнь только начинается! Не грусти давай, ты чего!

– Ладно, Маш. Не буду грустить. Вечером придете с девчонками?

– А как же? Придем, конечно! Мои близняшки уже соскучиться успели по Темочке!

– Как они, кстати?

– Да ничего, нормально… Учительница говорит, они способные. Хотя чего там поймешь, первый класс еще…

– Нет, они и впрямь у тебя умненькие девчонки, что ты!

– Ну, дай бог… Им глупыми нельзя быть, сама понимаешь. Вчера забрала их из школы, а они такие грустные обе… Спрашиваю – что случилось, мол? Дашка, как всегда, отмолчалась, а Сашка выпалила – почему у нас папы нет и не было никогда? Его вообще-вообще не было, что ли? Других ребят, вон, из школы папы забирают…

– И что ты им ответила, Маш?

– А что я могла ответить? Только давешнюю сказку рассказать про папу-героя, который погиб во льдах Арктики… Правду ведь не скажешь, что этот героический папашка исчез в неизвестном направлении, когда им еще и годика не было. И приветов не шлет, и алиментов не платит…

– А что, его так и не нашли? Вроде судебные приставы в розыск подавали…

– Не-а. Не нашли. Может, и правда окончательно сгинул. Да ну его, Кать… Еще не хватало о нем в твой день рождения говорить! В общем, поздравляю тебя, и не грусти давай… Придумала тоже… В сорок лет жизнь только начинается, помни об этом!

– Да, Маш, спасибо…

– Ну все, до вечера!

– До вечера, Маш…

Катя сунула телефон в карман, подумала про себя сердито – вот же ерунда какая, честное слово! Как же эта фраза въелась в бабское сознание – про жизненное начало в сорок лет! А все с того фильма началось, где она прозвучала впервые… И пошло, и поехало… Как вцепились в это «жизнь только начинается», так и оторваться не могут, и утешают сами себя… Да она и сама раньше так думала, чего там. Ничего страшного, мол… А вот сегодня стукнули эти самые сакраментальные сорок, и энтузиазма как-то поубавилось. Может, потому поубавилось, что она в свои сорок – уже бабушка. Можно сказать – здравствуй, старость. Какая такая жизнь может начаться у бабушки, интересно?

Хотя… Зря она, наверное, Бога гневит. Ведь все у нее хорошо по большому счету… Да, Лёлька родила очень рано, и пришлось все заботы о внуке на себя взять… Так получилось, ничего не поделаешь. Зато Темочка вон какой растет – крепкий грибочек! И бабушка у него есть, и дедушка… Слава богу, молодые, здоровые. Ничего, все хорошо будет… Может, и впрямь жизнь только начинается в сорок лет…

Громкий крик Темочки вывел ее из задумчивости, и она подскочила со скамьи, бросилась к песочнице – что, что случилось? Кто тебя обидел, милый внучок? Анечка? Танечка? Нет, вроде с другой какой-то девочкой ссора вышла… И мамаша у песочницы стоит незнакомая… Тоже пришлая, наверное. Вон как на нее подозрительно смотрят мамки Танечки с Анечкой!

Оказалось, Тема у девочки лопатку отобрал. Мало ему своей лопатки показалось, еще одну прихватил. Пришлось ему выговор устроить назидательным тоном:

– Тема, ну как не стыдно, а? Это же не твоя игрушка, отдай… У тебя же своя лопатка есть!

Тема стоял, набычившись. Сопел от напряжения. Мамаша взяла плачущую девочку на руки, проговорила довольно спокойно, быстро глянув на Катю:

– Ну что тебе, лопатки жалко, Сонечка? Пусть мальчик поиграет… Если ему хочется сразу двумя лопатками играть, то пусть, что ты…

Тема не выдержал такого «благородства», тоже заплакал. Да так сильно, будто его ужасно обидели. Катя коротко подумала про себя – наверное, вот так и благородством можно оскорбить человека… Лучше пусть ругают, чем так.

Взяла Тему на руки, молча прижала к себе, виновато глядя на мамашу. Мол, извините, мне даже сказать нечего…

Мамаша ей улыбнулась, проговорила тихо:

– Надо же, какой у вас впечатлительный сынок… Так заплакал горько…

– Да… Только это не сынок. Это мой внук Тема.

– Да что вы?! – искренне изумилась мамаша. – Неужели внук? Вы не шутите? Надо же, ни за что бы не подумала…

Катя улыбнулась мамаше благодарно. И даже не самой мамаше, а ее неподдельно искреннему недоумению. Приятно же, черт возьми! Хотя… Что толку от этой приятности? Все равно – бабушка.

– Простите за нескромный вопрос… А сколько --">