Коллектив авторов - Тайные страсти. Книга 2

своём знаменитом сюртуке и треуголке, поскольку из первой статуи был сделан памятник Генриху IV. Но один из его преемников, вновь заменил статую на ту, которая имела первоначальный вид.

– То есть на такую, где он был в тоге и венке? – заинтересованно спросила Мария Алехандра и, когда Себастьян кивнул, добавила: – Никогда не думала, что статуи могут переодеваться!

Себастьян только улыбнулся в ответ.

– Но и это ещё не всё. Во времена Парижской коммуны, то есть в 1871 году, колонна была просто разрушена, однако, через четыре года восстановлена. Но, кстати, мы уже подошли к мосту Александра III, так что нам осталось лишь перейти на ту сторону реки.

Впрочем, Мария Алехандра не смогла удержаться от того, чтобы не постоять на середине моста и не полюбоваться на проплывшие внизу теплоходы, украшенные гирляндами разноцветных фонариков. Пассажиры сидели за столиками на палубах, а из динамиков доносились тягучие звуки аккордеонов.

– Если хочешь, мы тоже можем совершить такую прогулку, – заметил Себастьян, становясь рядом с ней и облокачиваясь на чугунные перила.

– Конечно, совершим, – отозвалась Мария Алехандра, – но, знаешь, я почему-то подумала: как хорошо было бы нам за таким столиком вчетвером, с Алехандрой и Фернандо.

– В таком случае, мы просто дождёмся их приезда. Не надо грустить, любимая, ведь не прошло и двух дней, как они провожали нас в аэропорту.

– Правда? – искренне удивилась Мария Алехандра. – А мне казалось, что это было уже давно… наверное, потому, что всё это было так далеко отсюда!

– Ты собираешься загрустить о Колумбии, вместо того, чтобы отправиться к гробнице Наполеона? – насмешливо спросил Себастьян, и она сразу встряхнулась и весело ответила:

– Совсем нет. Ведите меня туда, мой повелитель!

В середине этого храма, носящего такое необычное для храмов название – Дом инвалидов – на высоте примерно третьего этажа находилась балюстрада, перегнувшись через перила которой они увидели, находившийся в самом низу, склеп. Посредине него, на сером постаменте, стоял большой саркофаг, сделанный из какого-то тёмно-красного камня. Верхняя поверхность его была изогнута в виде гигантского каменного свитка, мерцая зловещими бордовыми бликами в свете неярких светильников; а по стенам самого склепа, среди покорно свесивших старинную бахрому трофейных знамён, находились двенадцать аллегорических фигур, обозначающих самые знаменитые победы полководца.

– Здесь похоронен не только он, – приглушённо сказал Себастьян, – но и его сын, два брата и два маршала.

Мария Алехандра лишь кивнула и чуть не на цыпочках покинула это торжественно-строгое здание, под чьими сводами таким легкомысленным казался звонкий перестук каблуков её модных туфель. После самого храма они осмотрели Триумфальную батарею из голландских, австрийских, прусских, арабских и китайских старинных пушек, из которых и до сих пор производились праздничные залпы в особо торжественных случаях – национальных праздников Франции. Впрочем, после церкви Святого Людовика, где находилось самое большое хранилище трофейных знамён, Мария Алехандра буквально бегом провела Себастьяна по Музею армии и наотрез отказалась от Артиллерийского музея.

– Хватит с меня этих пушек, – решительно заявила она. – Хочу в Собор Парижской Богоматери!

– А я думал в твоём характере больше воинственности, – флегматично заметил муж, однако, пожал плечами и повиновался. Когда они переезжали на такси через Новый мост, на середине которого находился памятник самому популярному королю Франции Генриху IV, Себастьян рассказал жене о том, почему в старинном гербе Парижа изображён корабль и сделана надпись: «Его качает, а он не тонет».

– … Именно потому, что форму корабля имеет остров Ситэ, на котором, как уверяют историки, самое древнее поселение кельтского племени паризиев. Нет, ну ты посмотри, как красиво! – последнее его восклицание относилось уже к самому Нотр-Даму, точнее, к его серовато-чёрному фасаду с двумя четырехугольными башнями и острому готическому шпилю. Вдоль всего фасада, в нишах, стояли статуи многочисленных королей, а сверху свешивали свои уродливые головы химеры, бросая вниз хищные взгляды каменных глаз.

– В каком году построили это чудо? – затаив дыхание, спросила Мария Алехандра, вступая под тёмные своды собора.

– Не помню точно, – ответил Себастьян, придерживая её за локоть, – но, кажется, то ли в --">