Коллектив авторов - Тайные страсти. Книга 2

глядя не на Пачу, а немного в сторону.

«Опять без ласкового слова,

Твои глаза опять пусты;

Но я нашёл твой образ снова,

Забившись под крыло мечты.

Я не считал бессонниц ночью,

Проклятьем страсти одержим.

Я полюбил тебя заочно,

Твой образ выдумав – Бог с ним!

Какая ты? Ответ не ясен,

Я от сомнений сам не свой,

Одно лишь знаю – что прекрасен,

Моё творенье – образ твой…»

– Похоже, что он читает ей стихи, – изумлённо произнёс Фернандо, глядя издалека на своего друга. – Вот уж не ожидал!

– Но это же прекрасно, Фернандо! – обрадовалась Алехандра. – Значит, между ними всё ещё не так плохо! И ты посмотри, как внимательно его слушает Пача!

А Пача, действительно, слушала очень внимательно и, более того, к концу стихотворения, почувствовала себя взволнованной.

– Ты молодец, – сказала она, когда Рикардо умолк. – И таким ты мне даже нравишься…

– Даже нравлюсь? И всё?

– Прости, но я не могу тебе сказать сейчас ничего большего. Кажется, свидание уже заканчивается. Прощай, Рикардо.

– Но мы ещё увидимся? – с отчаянными нотками в голосе спросил он.

Она напряжённо улыбнулась, кивнула и направилась к Фернандо и Алехандре, в то время как озиравшегося Рикардо уводили конвоиры.

– Ну и как, Пачита? – тут же спросила Алехандра у своей двоюродной сестры.

– Что – как? Я не понимаю, о чём ты меня спрашиваешь, – пожала плечами она.

– Нет, ты это прекрасно понимаешь, – стала распаляться Алехандра, – но хочешь увильнуть от ответа.

– А что я могу тебе ответить? Ничего, понимаешь ты, н-и-ч-е-г-о!

– Значит, вы думаете, что из двух несчастных, может получиться одна счастливая любовь? – придя в себя от удивления, вызванного неожиданным предложением Камило, спросила Тереса. – Но ведь если бы это было действительно так, то насколько же проще стало бы жить в этом мире!

– А не надо ничего усложнять, Тереса, – горячо заговорил Касас, чувствуя неожиданный прилив вдохновения.– Ты любила Фернандо, но он тебя оставил; я любил и люблю Марию Алехандру, но она, судя по всему, вернётся к своему мужу. И все четверо будут счастливы! Так давай и мы, назло всем своим страданиям и назло собственной судьбе, постараемся забыть обо всём и тоже стать счастливыми. Неужели же это так невозможно?

Тереса вздохнула и ясными глазами посмотрела на Касаса. В этот момент она была так хороша, что он сам поверил в искренность своих слов, и в то, что сможет забыть Марию Алехандру, найдя счастье и покой в объятиях этой очаровательной девушки.

– Но вы же сами только что оговорились, сказав, что всё ещё любите Марию Алехандру! А я по-прежнему люблю Фернандо. Так неужели вам не ясно, что у нас ничего, ну абсолютно ничего не получится? Мы будем только мучить и мстить друг другу – я вам за то, что вы не Фернандо; вы мне за то, что я – не Мария Алехандра. Как только вы сами этого не понимаете?

«Во многом она права, – решил про себя Касас, – и всё может произойти именно так. Но почему женщины, в первую очередь, думают именно о самых крайних вариантах? Разве нельзя предположить, что нас с ней могут соединить сначала общая боль, а затем и общая нежность?»

– Но, Тереса, сказал он вслух, – ведь одиночество ещё страшнее! Почему ты не хочешь побороться за свою собственную судьбу, почему решила всю оставшуюся жизнь посвятить страданиям? Любая рана когда-нибудь затягивается, если только её постоянно не растравлять. Чем тебя прельщает именно тот вариант, который тебе предлагает этот священник, почему ты не хочешь прислушаться к моим словам?

– Да потому, что отца Фортунато я знаю гораздо больше, чем вас, сенатор Касас. В ранней моей юности у меня уже была одна несчастная любовь, о которой я никогда и никому не рассказывала…

– Так расскажи мне, – настойчиво потребовал он, цепляясь за любую возможность продлить этот разговор. – И тогда я, может быть, пойму, почему ты мне отказываешь.

– Хорошо, – вздохнула она, – только давайте присядем.

Они опустились на соседние скамьи, причём Камило облокотился на спинку одной из них, а Тереса положила руки на колени и повернулась к нему боком.

– Всё это произошло через несколько лет после ареста Марии Алехандры, которую несправедливо обвинили в убийстве Луиса Альфонсо Медины. Я продолжала жить в Санта-Марии и, хотя уже достигла совершеннолетия, даже и не помышляла о замужестве, поскольку после той истории --">