Евгения Стасина - Нулевой километр (СИ)

Нулевой километр Евгения Стасина

Я всегда знала, чего я хочу от жизни: богатый покровитель, лучшие рестораны и дизайнерская обувь стоят того, чтобы наступить на горло собственным принципам. И плевать, что мужчина, с которым я делю постель, годится мне в отцы, а дома его ждет заботливая жена. Такие, как я, не сворачивают с намеченного курса... пока на пути не появляется ОН. Грубый, неотесанный Максим Бирюков, который совершенно не вписывается в мою картину идеального мира. Теперь единственное, что мне остается – бороться, не поддаваясь соблазну пустить под откос все то, на что я потратила ни один год.

Пролог

– Мама! – Ярик, что есть мочи, долбит в дверь моей комнаты, призывая на помощь свою главную заступницу.

Пинает обшарпанное полотно, пронзительно взвыв от боли, и уже вполне различимо всхлипывает, подтверждая мои опасения – он сейчас разрыдается. Расплачется в голос, размазывая соленые дорожки по пухлым щекам, и, стряхнув с курчавых волос осыпавшуюся с потолка штукатурку, обязательно ударит меня своим кулачком в живот. Ярослав у нас низкорослый, весь в отца.

Я отскакиваю к окну, торопливо избавляясь от своей кофты, и прежде чем успеваю натянуть на обнаженное тело мальчишескую майку, замечаю замершую в дверях родительницу. Стоит, устроив свои неухоженные ладони на расплывшейся талии, и злобно зыркает на меня из-под слипшихся ресниц. Волосы небрежно разбросаны по плечам, на скулах черная крошка от туши, а старенький выцветший халат, чьи пуговицы грозятся вот-вот лопнуть от натуги, уродливо помялся. Мы ее разбудили.

– Срам прикрой! – едва ли не рычит, отвешивая подзатыльник выскользнувшему из-за ее спины школьнику, c нескрываемым интересом разглядывающему мои формы, и уже ищет хоть что-то, чем могла бы отходить меня по заднице. – Опять его задираешь?

– Господи! Больно надо, – закатываю глаза и не думаю стесняться одиннадцатилетнего паренька, слегка полноватого, а вкупе с этими заалевшими щеками больше похожего на перезревший томат, грозящийся вот-вот лопнуть то ли от смущения, то ли от возможности вживую созерцать женскую грудь.

 Напротив, веду плечами на цыганский манер и неторопливо отыскиваю среди белья подходящий бюстгальтер. Чего он там не видел? В наше время спасать детей нужно вовсе не от бесстыжих старших сестер, а от интернета, где при желании можно полюбоваться и куда более занимательными частями тела.

– Она мою майку забрала! Новую, – тем временем жалуется предатель, возвращая себе способность говорить так же быстро, как щелкает застежка моего лучшего балконета – кружевного, слегка застиранного, но под плотной трикотажной тканью моей обновки это вряд ли кто-то заметит.

– А – ну, верни, – мама кивает на мой трофей, в который я только что вознамерилась влезть, и делает шаг вперед, всерьез веря, что ее грозный вид меня испугает.

Пожалуй, тараканы на нашей кухне выглядят куда более устрашающе, чем эта дама, носящая под сердцем очередного младенца.

– И не подумаю. Мне она идет больше.

И ведь не вру. Вновь нахожу глазами рыжего мальчугана, от возмущения раздувающего ноздри, и в сотый раз убеждаюсь – красный ни его цвет. Уж слишком сливается с кожей.

– А дальше что? Плавки его начнешь воровать?

– Или носки, – деловито подбоченившись, Ярослав подкидывает варианты, но вот уже в ужасе округляет глаза. – Аккуратней! Она ведь новая!

А я и не думаю церемониться – дергаю бирку изо всех сил и бросаю этикетку на пол. Чистота – не мой конек. Да и в доме, где никто не зацикливается на уборке, такие таланты вовсе не нужны, ведь убирать за всеми мне просто не хватит времени.

Не обращая внимания на пылающую гневом парочку, я как ни в чем не бывало натягиваю на себя чужую майку и обвожу губы темной помадой, стараясь не вдыхать запах дешевой косметики и почерневшего яблочного огрызка, что уже третий день покоится на старом лакированном трюмо… Когда-нибудь я буду жить иначе. Главное верить, верно?

– И приберись, наконец! – заметив гримасу отвращения на моем лице, женщина хмурит брови, собирая разбросанную по кровати одежду. Вешает на спинку мои домашние брюки и отпихивает ногой ярко-розовые носки, скрученные в незатейливый клубок.

Не думайте, что мне это нравится. Скорее я слишком принципиальна, чем безнадежно ленива… В --">