Кристина Жиглата - Хозяин Улицы

разговорчив… И теперь уже вряд ли можно что-либо исправить.

- Ты ведь говорила, что любишь его. Неужели ты даже не попробуешь простить его? – крикнул он, пытаясь доказать невероятное.

- А ты бы простил, если бы тебя изнасиловали?! – крикнула я в ответ, уже полностью обессилев от его нападок и переубеждений. – И что прощать? Думаешь, он у меня прощения просил?

- А это что-нибудь изменило бы?

- Нет. Больше не хочу иметь ничего общего с Давидом, - грустно заключила я.

На некоторое время между нами воцарилась тишина, и Олег сильнее сжал мою руку, затем перевел взгляд на меня.

- Мне очень жаль, что тебе пришлось столкнуться с нездоровой стороной Давида, - прошептал Олег. – Но я знаю, что он любит тебя. По-своему, но любит. И прежде чем ты решишься на необдуманный поступок…

- Так не любят! – прервала я его слова, которые болью отразились в районе сердца.

- Так любит Давид, - констатировал Олег, не оставляя попыток достучаться до меня. Я понимаю его, ведь Давид его друг.

- Тогда я не хочу такой любви! До Давида у меня никогда не было близости с другими мужчинами, - призналась я, чтобы он понимал, почему мое сопротивление такое отчаянное. – И поверь, он был со мной совсем не нежным! – бросила я, вскочив на ноги. У меня получилось вырвать руку из захвата Олега, так как, видимо, он совсем не ожидал подобного откровения.

Отойдя к двери, я на мгновение застыла, увидев, что Олег шокирован моей новостью. Задумался. И если он опять продолжит выгораживать Давида, я просто развернусь и молча уйду.

- Он будет искать тебя, - отрезал Олег, глядя на меня с сочувствием. – Я знаю его. Он перевернет всю землю и не успокоится, пока не найдет тебя.

- Может быть, - уклончиво согласилась я, сомневаясь в правдивости его слов.

- Если хочешь скрыться от него, тебе придется отказаться от всех, кто тебя окружал раньше, уединиться и не использовать телефон, иначе он тебя вычислит в первый же день, - посоветовал Олег, и я удивленно посмотрела на него.

- Ты мне помогаешь?!

- Он все равно найдет тебя. Позже, но найдет. А пока пусть понервничает и задумается о произошедшем. Может, угроза потерять тебя навсегда заставит его изменить свое мировоззрение, – пояснил Олег, и я поняла, что он не шутит. Похоже, он действительно встал на мою сторону.

- Он убьет тебя, если узнает, что ты помог мне скрыться! – взволнованно заключила я.

- Пусть это будет еще один наш секрет, липучка, - улыбнулся Олег. – И если ты еще раз будешь так плакать из-за него…

- Не стоит, - перебила я его. – В следующий раз я смогу за себя постоять. Спасибо тебе, - подойдя к нему, я заключила его в крепкие объятия. – Мне будет тебя не хватать.

- Да нужен я тебе! – смущенно бросил Олег, обнимая меня в ответ.

- Мне всегда был нужен старший брат, и ты в какой-то степени стал им для меня. Спасибо.

Кажется, я увидела, что глаза Олега немного увлажнились после моих слов, хотя, возможно, это просто игра света. Но он заметно польщен, и меня радует, что в моей жизни появился такой человек.

- Мне пора, - констатировала я.

- Прощай, - ответил Олег. – Я дам тебе фору в час, а потом мне нужно будет сообщить Давиду о том, что ты была здесь.

- Спасибо, - поблагодарив, я обняла его на прощание.

Дойдя до двери, я застыла, долго стоя спиной к нему, а потом повернулась и сказала:

- Мне действительно будет тебя не хватать.

И я покинула больницу.

ДАВИД

Я ехал в машине в Киев, пытаясь справиться с душевными терзаниями. Это хуже, чем открытая рана, и даже хуже того, если в тебя воткнут нож и начнут прокручивать его. Я знаю, каково это - было дело. Поэтому есть с чем сравнить. Но понимание того, что ты собственными руками причинил боль дорогому себе человеку, хуже всего.

До сих пор не могу забыть её затравленный взгляд. Как она испуганно шарахалась от меня, словно от чудовища, коим я был всегда и сейчас являюсь.

Слишком поздно осознал, что натворил…

Взял её грубо и жестоко, приравнивая ко всем своим бывшим, ведь не верил, что нечто бесценное и чистое может встретиться на моем пути. У меня никогда не было девственницы, поэтому я не мог распознать её в Алесте, натолкнувшись на преграду в ней, к тому же злость и ярость взяли надо мной верх, полностью лишив меня рассудка. Помню только, что находиться в ней было охренительно. Никогда не чувствовал подобного. Высший кайф. Но осознание того, как я это получил, заставляло ненавидеть самого себя.

Никогда не смогу простить себе этого.

Я помню то мгновение, когда впервые --">