Галина Милоградская - Курс на жизнь (СИ)

День выдался солнечным, как на заказ, на бледно-розовых пионах блестели капли воды, а шёлковые ленты картинно трепетали на лёгком ветру. Огромный шатёр, разбитый на случай дождя, пока пустовал, между рядов белых стульев сновали помощники распорядителя свадеб, устраняя последние недостатки и наводя лоск, а гости уже собрались на лужайке, лениво попивая шампанское из высоких хрустальных бокалов.

Свадьба сына вице-президента «Боинга» и дочери известного дизайнера из Нью-Йорка по праву считалась одним из самых значимых событий светской хроники Сиэтла. Будущие родственники знакомились друг с другом, обмениваясь вежливыми фразами: Роберт Лаберт был не в восторге от выбора сына, и вся богемная тусовка, заполонившая его дом, вызывала зуд между лопаток. Сесилия Лаберт недовольство мужа разделяла, но умела делать хорошую мину при плохой игре, стараясь не обращать внимания на шумную молодежь со стороны невесты со слишком красноречиво блестящими глазами и бесконтрольным смехом.

— Кажется, я отсюда слышу, как скрипит зубами твой отец! — Дэниз хихикнула, осушив бокал. — Слушай, а твоя жена точно нас не ревнует?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Это глупо, — пожал плечами Крис, смахнув невидимую пылинку с мундира. Его воля — он предпочёл бы смокинг, но отец слишком хотел похвастаться перед всеми сыном — капитаном ВС, поэтому пришлось подчиниться. — Мы дружим с детства, ты мне как сестра, и Дженнифер отлично это знает.

— Знать-то знает, — хитро прищурилась Дэниз, — но вот вопрос: знает ли она всё?

— Если ты про Квебек, то да, знает, — ухмыльнулся Крис, делая знак официанту, чтобы подошёл. — У нас нет друг от друга секретов.

— Чем она тебя околдовала? — Дэниз поставила пустой бокал на поднос и взяла новый.

— Не много ли для начала вечера? — Крис приподнял бровь, но Дэниз лишь пожала плечами.

— Не люблю свадьбы, — улыбнулась она. — Смотри, кажется, тебя зовут! — Не напивайся до торта! — вернул ей улыбку Крис и поспешил к священнику.

Проводив его взглядом, Дэниз тоскливо вздохнула и качнулась на каблуках, вонзая их в плотный газон. Когда-то она была влюблена в Криса. Да и сложно было не влюбиться в лучшего друга, сына партнёров их семьи, высокого, статного, темноволосого Кристофера Лаберта. Если бы дело ограничивалось одной внешней привлекательностью, то сердце Дэниз никогда бы не дрогнуло — в её окружении водилась разная рыба. Но Крис обладал ярким воображением, отлично умел завлечь и заставить загореться своими идеями, и превосходно учился. А ум в парнях Дэниз всегда считала крайне сексуальным. Когда они встретились на каникулах, — она вернулась домой из колледжа, а Крис — из своей академии, — между ними действительно возникло что-то, отдалённо походящее на любовь. Но после поездки в Квебек и нескольких ночей, проведённых вместе, каждый вернулся к своей учёбе, в следующий раз встретиться удалось лишь через год, и к тому времени взаимное влечение угасло, уступив место старой, доброй, проверенной дружбе.

Дэниз и сейчас оставалась самым близким другом Криса, ей первой он позвонил и сказал, что собирается сделать предложение. И она искренне за него порадовалась, пока не увидела невесту. Дженнифер Дэниелс была, несомненно, красивой девушкой, но слишком ветреной на вкус Дэниз, которая к тому времени окончила Йель со степенью бакалавра юриспруденции. Дочь знаменитого дизайнера, Дженнифер прожигала жизнь в клубах Манхэттена, наслаждаясь всеми удовольствиями, которые можно купить за деньги. Как два настолько непохожих друг на друга человека, как Крис и Дженнифер, встретились, оставалось загадкой. Но больше удивляло то, что они полюбили друг друга. Дэниз была полностью согласна с четой Лаберт — у этой пары было слишком мало общего для счастливого брака, но, как и родители Криса, она желала ему счастья и держала свои мысли при себе.

Гости потянулись к стульям, рассаживаясь, Дэниз поймала взгляд Криса и ободряюще ему улыбнулась. По выражению лица трудно было понять, что он нервничает — что-что, а скрывать эмоции Крис умел, но Дэниз никогда не покупалась на спокойный взгляд и безмятежную улыбку. Он потёр ухо. Уже три раза, что говорило о крайней степени напряженности. Хотелось крикнуть: «Эй, чувак, бросай всё! Давай сбежим на побережье и --">