Олег Ёлшин - Без времени

Олег Ёлшин БЕЗ ВРЕМЕНИ

БЕЗ ВРЕМЕНИ

Жизнь коротка, искусство вечно.

Нужно овладеть искусством жить.

(Жан Луи Барро)

ЧАСТЬ 1

Глава 1 Два письма

Он сидел в небольшом уютном ресторанчике, занимая столик у самого окна, и не обращал внимания на меню, давно лежащее перед ним. Вокруг пустые столы, размеренно снующие официанты, редкие посетители, за окном — унылый осенний дождь. Люди в зале лениво жевали, вяло разговаривали, курили. Курили в той части зала, которая была отведена для курящих, и сизый дымок сигарет переплывал в зону для совсем некурящих посетителей. Те вдыхали аромат смога, что, по-видимому, отнюдь не смущало их. Достаточно было таблички, на которой написано, что столики их находились в зоне для некурящих.

Официант уже несколько раз прошелся мимо, желая принять заказ, но человек не обращал на него никакого внимания, впрочем, как и на остальных в этом зале. На курящих и выпивающих и на некурящих вовсе. Наконец, оторвавшись от созерцания унылого дождя за запотевшим окном, пристально уставился на девушку, сидевшую напротив.

Девушка была какой-то необычной, воздушной и призрачной. Она совсем не походила на людей в этом зале, ее словно легким ветерком занесло сюда. Присутствие ее отличала какая-то мимолетность и нереальность. Она была словно из другого времени, другой жизни, планеты, другого измерения. На ней был надет по такой непогоде странный летний сарафан, кожа была загорелой, а глаза светились теплой улыбкой. Ее глаза с какой-то пронзительной нежностью смотрели на этого осеннего человека, и он не мог оторвать от нее своего взгляда. Он любовался ею, отдаваясь всецело созерцанию юного существа, и временами казалось, что это мираж, сказка — сейчас она вспорхнет и улетит, растворится в голубоватой дымке сигарет, в осеннем дне, растает в холодном дожде. И поэтому он, не отрываясь, вглядывался в ее удивительные синие глаза цвета морской волны. Волны, когда предгрозовое море становится черным, иссиня-черным, и уже готовится нетерпеливо накатить на берег, снося и низвергая все на своем пути. Но пока оно только готовилось к буре, и частичка лета мерцала, улыбаясь в ее волшебном взгляде. Жаркого, сумасшедшего лета, которое хотелось удержать, продлить на всю долгую жизнь — и раствориться, оставшись там навсегда…

Официант, не выдержав, подошел и задал вопрос:

— Что будем заказывать?

Человек коротко бросил через плечо:

— Водки… 200 водки…

Больше не проронил ни слова, лишь продолжал смотреть на нее. Эти черные с синеватой поволокой глаза, эти иссиня-черные колодцы притягивали. Как хотелось броситься в их глубину, не думая ни о чем, раствориться в холодной воде, и будь что будет… А девушка только улыбалась. И тогда он подумал: «Если бывает сказка, она должна быть именно такой».

Машинально сделал глоток из рюмки, в которую из графина уже налили холодной водки. Удивился неожиданно резкому привкусу, посмотрел на официанта, тот тоже выжидающе уставился на него. Человек снова отвернулся, устремив взгляд на девушку. «Сказка! — вспомнил он. — Эта девушка, ее удивительные невинные глаза, хрупкий стан, облаченный в летний старомодный открытый сарафан… Такое сейчас не носят, — подумал он и посмотрел на холодную улицу за окном, поливаемую дождем. — Впрочем, какая разница, сейчас это не важно — носят, не носят». И снова эти глаза напротив, частичка моря и лета, жаркого и бесконечного.

Как хотелось просто взять ее за руку, провести по маленькому трапу и шагнуть на борт корабля. Небольшого суденышка с белыми парусами, где будут лишь они вдвоем, ветерок, развевающий ее длинные черные волосы, и море, бесконечное, синее, и эти глаза. Корабль, где будут только они вдвоем…

Он долго еще сидел и цедил свою водку. Когда небольшой кувшинчик оказался пуст, внимательный официант снова подошел:

— Что-нибудь еще? Сделаете заказ?

— Водки, — повторил человек, — еще 150.

— Ждете? — переспросил официант. — Может, пока немного закуски?

— Ничего не нужно! — возразил тот, потом добавил:

— Жду… пока еще жду.

Снова уставился в холодное запотевшее окно. Потом перевел взгляд на девушку. Она стала совсем другой. --">