Снежана Викторовна Черная (Черноснежка) - Рождественские байки из клуба Леденец (СИ)

Рождественские байки из клуба Леденец Снежана Черная

Глава 1.

— Девочки, пристёгиваемся!  — Сола всегда так выражается, когда в клубе большой наплыв клиентов.

Итак, новогодний вечер обещает быть успешным, и наш дружный серпентарий уже предвкушал праздничную накрутку и щедрые чаевые.

— Надя, у тебя приват в малой гостиной через пять минут. Олеся на сцену, готовятся «Ангел и демон». Демоницу вместо Нади возьмёт на себя Лёлька.

Лёля недовольно зыркнула в мою сторону — вечер только начался, у меня не было ещё ни единого выступления, а уже приглашение на приват!

В ночной клуб меня занесло неслучайно. Мечта у меня есть заветная ещё с детства. А для её исполнения нужны были деньги. Много. А где ещё их заработать, как не здесь?

Чего выделываться? Главное, ведь цель, а не средства её достижения, так? А уж с совестью я как-нибудь договорюсь.

— А что за приват?

— А на твоё усмотрение.

В этом вся Сола — коротко и по делу. Она тут же скрылась за дверью, давая понять, что разговор окончен.

Сола — в прошлом тоже танцовщица, и ходят слухи, что когда-то была весьма популярна. Самой старшей из здешних девочек двадцать девять годков стукнуло, а для клубной танцовщицы это уже предпенсионный возраст. Сола же в своё время была любовницей хозяина этого вертепа, тогда ночной клуб «Леденец» был ещё третьесортной забегаловкой с одним пилоном. Сейчас это самый известный клуб города, а Сола, став старше и выйдя в тираж, продолжила работать, как администратор. Высокая, статная брюнетка с внушительными формами и достаточно строгая, чтобы держать нас всех в ежовых рукавицах.

Задача не из лёгких, потому что контингент тут собрался разношёрстный: кроме меня имеется  неунывающая детдомовка; Диана, подавшаяся покорять столицу и непонятно как очутившаяся здесь; побитая жизнью и подтанцовкой на большой сцене мать-одиночка; Лёлька а-ля гламурная штучка; Олеся, отрабатывающая долг старшего братца, а также Леночка — профессорская дочка. Что она-то здесь забыла, я так и не поняла.

Это и есть, так называемый постоянный «золотой» состав, на текущем не стоит даже заострять внимание.

Я ещё раз взглянула на себя в зеркало — образ демоницы был практически готов: раскосые зелёные глаза с растушёвкой теней под «смоки айс» и красная помада. Осталось нацепить рога и чёрную кружевную маску. Не пропадать же добру!

Ко мне подошла Лёлька, и по её недовольной морде было отчётливо видно, что перспектива заменить меня на сцене ей не особо по душе.

Обычно демона в паре с Леночкой исполняю я. Сола считает, что эта роль подходит мне, как никому другому, и признаться, я в ней отрываюсь по полной — с ангела перья летят. Но как говорит Сола — незаменимых в нашей профессии нет. Даже мне, законченной импровизаторше, пришлось учить хореографию всех парных номеров как раз для подобных случаев. Уверена, Лёлькина тонкая душевная организация страдает не только из-за перспективы помучить на сцене ангела вместо меня. Вон как смотрит, будто я у неё приват из-под носа увела.

Несмотря на то, что все мы разные, у каждой имелись неплохие внешние данные и годы утомительной хореографии за плечами. Леночка вообще балерина, правда, пока в запасе: днём упражняется у станка, а ночью у пилона. А вообще девки змеи ещё те. Подложить сопернице лезвие в туфлю — далеко не самое худшее на что они способны. Этим и обусловлена постоянная текучка в наших рядах. Сама атмосфера способствует соперничеству: приват — довольно прибыльная вещь, и танцуют его девочки не каждый вечер. Когда другую танцовщицу вызывают на приват, она в твоих глазах соперница априори. И главные правила выживания в этом террариуме — это не пить и не есть ничего, что стояло без присмотра. Как и не одевать ничего из вещей, предварительно не проверив. Для меня, в общем-то, ничего сверхъестественного, пройдя закалку выживания в вонючей общаге, справлялась я здесь относительно неплохо.

— Эй, циркачка. Говорят, Котик на тебя глаз положил, — Лёлька насмешливо окинула меня взглядом. — Ну,прямо мечта педофила. Тебя что, в детстве недокармливали? — оскалилась она под тихие смешки единомышленниц.

Циркачка — это я. Зовут меня Надеждой, но, видимо, худгимнастика, которой я посветила тринадцать из девятнадцати лет своей жизни, сделала свое дело. Я была пластичной, как циркачка.Отсюда и моё прозвище. А Костик — придурковатый --">