Елена Рейн - Шторм моей любви

Елена Рейн Шторм моей любви

Глава 1

2 января

Новосибирск

– Так, ну-ка не выплевывать! – с грозным видом проговорила я, изо всех сил сдерживая улыбку. С интересом наблюдала, как насупилась доченька и тут же съела полную ложку рагу. А до этого выплевывала все на столешницу, играя со мной. Следила еще некоторое время за тем, как Светочка запихивает в ротик обед на ложечке, помогая себе руками, а потом проговорила: – Умница! Сейчас доешь, и пойдем на прогулку.

– А я? Мы тоже хотим! – одновременно поинтересовались два племянника, только что съевших рисовую кашу, которую я им приготовила.

С улыбкой посмотрела на двух малышей, с радостью отметив, что немного поправились, а то совсем худющие были. Вздохнула и сказала:

– Мальчики, мы со Светочкой потом на работу ко мне поедем, так что взять вас не могу, – замечая их разочарованные лица, успокоила: – Но когда вернусь, принесу вам что-нибудь вкусненькое.

С криком: «Ура» они кинулись ко мне и поцеловали своими маленькими грязными от каши губками в щеку, замарав, как следует. Потом что-то весело защебетали и унеслись.

Встала и направилась к раковине, чтобы смыть следы поцелуйчиков, как тут же услышала:

– Дочь, а почему Николаю и Марише не приготовила завтрак? Они что для тебя не люди?

Резко повернулась к матери, худой высокой женщине со строгим недовольным выражением лица, и выдала:

– Хватит и того, что они живут в моей квартире без приглашения, питаются моими продуктами и вытаскивают деньги у вас, которые даю я. Приготовят себе сами. Не перетрудятся!

– Это твой брат и у него трудности! Ты обязана понять! – грозно заявила она, и у меня тут же создалось впечатление, что я по сравнению с ней ангел. Особенно на работе… с бухгалтерами, а меня почему-то такой не считают.

– Когда у человека трудности, он старается их решить… и не за счет сестры! – отчеканила и, замечая, что Светочка посмотрела на меня и нахмурилась, улыбнулась ей, сбавив тон, но продолжая: – Я кроме нее никому ничего не обязана! Хотя нет… налоговой… ежеквартально, генеральному директору… ежедневно. Лодырей в этом маленьком списке нет и не будет!

– Ты же мальчиков накормила, – недовольно буркнула Елена Николаевна, поправляя очки на носу, выпячивая губы бантиком и показательно окидывая придирчивым взглядом пустые тарелки.

– Это мои племянники.

– Ничего бы с тобой не стало… – гневно начала она.

Положила полотенце на столешницу кухонного гарнитура белоснежного цвета, приобретенного полгода назад на заказ, медленно подошла к маме. Посмотрела ей в глаза и спокойно выдала:

– Стало! У Николая есть жена, пусть непутевая, но есть. Можете предложить ей поднять свой зад и приготовить вашему любимому сыну завтрак, – тут же повернула голову на стену, отмечая время и добавила: – Обед. И… между прочим все нормальные матери поднимаются пораньше своих детей, чтобы приготовить им, а она спит до часу дня.

– Они с Коленькой устали, поздно пришли с клуба…

Подняла бровь, с интересом ожидая услышать занятное продолжение про трутня и его муху, но мама замолчала и отвела взгляд, понимая, что сболтнула лишнего. Дала ей несколько секунд и честно сообщила:

– Мне безразлично, что они устали отдыхать в клубе. Я устаю… только от работы. А из-за них я там пропадаю. Потому что я вынуждена трудиться за всех.

– Ты совсем другой человек. Ты можешь…

– Что я могу? – уточнила, убирая тарелки со стола, желая чем-то занять руки. Проклятье. И так всегда. Но почему она не может хоть раз быть благодарной, хоть раз понять меня, а не кричать, что на мне можно пахать, а Коленьке тяжело? Столько себя помню, до сих пор ему лучше не стало.

– Тебе же не сложно, дочь, ты хорошо получаешь и можешь позволить.

Почти швырнула тару в раковину и произнесла… почти тихо, чтобы Светочка не реагировала на мой голос:

– Мама, я могу позволить себе работать, чтобы обеспечивать свою дочь, чтобы содержать себя, оплачивать ваши и отцом расходы, помогая как обычно. Больше… я никому ничего не должна!

– Ты винишь меня, да? Что я разрешила жить ему в моей квартире? – с возмущением воскликнула она, убивая меня взглядом.

«Ого! Вот это новости! Вот как этот гад ее так обрабатывает?!»

Бровь поползла вверх, но я молчала, всеми силами пытаясь не открыть рот. Мама видно почувствовала мое состояние и спокойнее добавила:

– Да, дочь, я понимаю, что ты купила ее и --">