Аманда Грейс - Но я люблю его

Аманда Грейс «Но я люблю его»

Автор: Аманда Грейс

Название: Но я люблю его

Автор перевода: Диана Шматько

Редактор: Татьяна Бабаева

Вычитка: Виктория Коробко

Перевод группы: vk.com/loveinbooks

ВНИМАНИЕ!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

Любая публикация данного материала без ссылки на группы и указания переводчика строго запрещена.

Любое коммерческое и иное использование материала, кроме предварительного ознакомления, запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей. 

30 августа

Один год

Я лежу на полу среди сотни обломков. Треснутых дисков, разбитой деревянной шкатулки для украшений, разорванных книг и наших с Коннором фотографий. Думаю, мои внутренности выглядят так же, как эти вещи – будто их пропустили через мясорубку. Они раздроблены и неузнаваемы.

Моя губа разбита, и каждый раз, когда я ее вытираю, на рукаве остается кровь. Грудная клетка превратилась в опустошенный сосуд, словно Коннор вынул мое сердце и забрал с собой, когда ушел, хлопнув дверью так сильно, что со стены упала картина.

Все, что я чувствую, – это боль. Одну большую волну боли, которая снова и снова неустанно обрушивается на меня. Осторожно откинувшись на локти, я ложусь на пол и смотрю на потолок, окутанный тенями.

Смеркается. Как долго я здесь лежу? Тьма добирается до каждого уголка в комнате и заполняет все вокруг. Когда-то этот кокон темноты укрывал и защищал нас от всего, что находится по ту сторону двери. Мы вместе прятались во тьме, надеясь, что мир угомонится, даровав нам успокоение.

Но теперь меня ничто не может защитить. Особенно тьма.

И вступиться за меня тоже некому. Я сама всех оттолкнула. У меня ничего не осталось. Я отдала ему все, а он оставил меня ни с чем.

Похоже, у меня сломано запястье. Каждый раз, когда шевелю рукой, ее пронзает острая боль – аж перехватывает дыхание.

Сегодня было хуже, чем когда-либо. Сегодня Коннор не ограничился одной пощечиной. Его ярость выплескивалась, бурлила и лишь набирала обороты, уничтожая все на своем пути.

Не знаю, ушел ли он, чтобы продолжать крушить все дальше, или потому что только это могло его остановить.

Не понимаю, как за год все так изменилось, как я потеряла себя? 

23 августа

11 месяцев, 24 дня

Несмотря на все рассказы Коннора о своем отце, я никогда не видела в том монстра. Мы много раз с ним встречались, но он казался обычным человеком, слишком нормальным, чтобы делать все то, о чем мне рассказывал Коннор. Монстр был мифическим существом, злодеем в переиначенной сказке.

Теперь, наблюдая, как танцующие языки пламя лижут эту красивую белую решетку, я осознаю, что никогда до конца не понимала Коннора. Никогда по-настоящему в это не верила.

Зато верю сейчас. Это реально. Все истории из жизни Коннора воплотились наяву.

Его отец слетел с катушек. Мать рыдает, свернувшись калачиком на газоне. Хорошо, что они живут в сельской местности и рядом нет соседей. Иначе, наверное, нас бы всех арестовали.

– Я заплатил за это, значит, могу и уничтожить! – Он отдирает еще один кусок решетки от веранды. Она трещит и ломается, щепки летят на клумбы. Горшок с розами Нэнси тоже падает и разбивается вдребезги о цементную дорожку. Это просто еще одна вещь, которую он отберет у нее без извинений.

Разломанная решетка отправляется в топку к остальным. Пламя растет, устремляясь ввысь и пожирая все, чего коснется.

Мы с Коннором прячемся в тени большого дуба в углу двора. Джек знает, что мы здесь, но ему не до нас, ярость поглотила его целиком. Мне хочется взять Нэнси и затащить к нам в тень, но она находится слишком близко к Джеку. Умоляет его остановиться. Не знаю, как она может это делать, лично меня он пугает.

Сегодня он кажется больше: выше, тучнее, сильнее. Есть что-то нечеловеческое в его облике.

Должно быть, он пьян, хоть и твердо стоит на ногах. Трезвый человек не стал бы сжигать собственную веранду. Ту, которую собственноручно построил месяц назад. Нэнси красила ее все выходные, потом они сидели на ней в шезлонгах и любовались своей работой.

А сейчас она в руинах.

– Энн, тебе не обязательно быть здесь, – говорит Коннор, --">