Ви Киланд , Пенелопа Уорд - Самодовольный мистер Костюм

— Итак, Хлоя, мне нужно кое о чем с тобой сегодня поговорить.

Хлоя просто продолжила попивать свой напиток, невинно глядя на него своими большими, как у олененка, глазами.

Грэхем продолжил:

— Я кое-что от тебя утаивал.

— Ты по ошибке взял одну из моих игрушек из дома?

Он нервно рассмеялся.

— Нет. Это про твоего папу.

— Что про папочку?

Грэхем медленно вдохнул и выдохнул.

— Твой отец, Лиам… он очень тебя любил. Я знаю, что потерять его было тяжело. Он всегда будет твоим папой. Но есть разные виды пап. Иногда у детей есть больше одного папы. Как у твоей подруги Молли, например. У нее нет мамы, но есть два папы, которые женаты. Что я пытаюсь сказать… Я тоже твой папа.

Хлоя помолчала, а затем сказала:

— Ты был женат на моем папе, который умер? Мама говорила, что если у тебя два папы, это называется быть геем.

— Нет. — Грэхем посмотрел на меня, и мы оба тихо рассмеялись. Он продолжи: — Мы с твоей мамой были вместе до него. Мы с Женевьевой зачали тебя. Но тогда я об это не знал. Потом твоя мама и твой папа Лиам поженились. Лиам полюбил тебя и стал твоим папой. Он считал себя твоим единственным папой. Лишь после его смерти я узнал о твоем существовании. Когда я увидел твое лицо, я сразу понял, что ты моя. Я знаю, это сложно, малышка. — Он обхватил ладонью ее щеку. — Видишь, как мы похожи? Это потому что ты моя дочь.

Она потянулась своей маленькой ручкой к его лицу и стала изучать его черты. Было очаровательно, когда она сказала:

— Я всегда думала, что откуда-то знаю тебя.

— Да. С момента, когда мы встретились, правда? Это потому, что мы связаны, — улыбнулся Грэхем.

— Ты действительно мой папа?

— Да, — прошептал он дрожащим голосом.

— Вау. — Хлоя молчала какое-то время, пока усваивала информацию, а затем без предупреждения прыгнула ему на руки. Грэхем закрыл глаза — он успокоился и выглядел таким счастливым.

Я просто откинулась на спинку стула и наслаждалась видом того, как они крепко обнимаются. Реакция Хлои подтвердила, что мы сделали правильно, решив рассказать ей сегодня. Женевьева обычно создавала нам проблемы по этому поводу. Она хотела быть здесь, но Грэхем пообещал побыть с ними двумя после того, как привезет Хлою домой.

Для этого разговора была причина.

Когда Грэхем бросил на меня вопросительный взгляд поверх плеча Хлои, я кивнула, давая ему молчаливое разрешение рассказать ей другую новость.

— Итак, у нас с Сорайей есть кое-что еще для тебя.

От восторга она широко распахнула глаза.

— Вы берете меня в «Диснейлэнд»?

— Нет, — усмехнулся он. — Но когда-нибудь мы туда съездим, хорошо?

Я вмешалась.

— Помнишь, как ты всегда говорила, что мечтала о братике или сестричке?

— Ага?

Грэхем обнял меня рукой.

— Ну… это случится. У нас с Сорайей будет ребенок. Это значит, ты будешь старшей сестрой.

Сначала Хлоя ничего не сказала, но когда она начала прыгать на месте от радости, мы с Грэхемом дружно вздохнули с облегчением. Она встала и подошла ко мне.

— Где он?

— Он здесь. — Я указала на свой живот, и она положила на него руку.

— Он появится с розовыми волосами?

Я рассмеялась.

— Нет. Но мы узнаем, как он или она выглядит через шесть месяцев.

Она начала говорить с моим животом:

— Эй, там! Я твоя сестра. — Мы с Грэхемом посмотрели друг на друга и улыбнулись. Хлоя посмотрела на меня, и я почти расплакалась, когда она сказала: — Спасибо.

— Не за что. Спасибо, что так мила со мной.

Правда была в том, что если бы дочка Грэхема не открыла мне свое сердце, не знаю, смогли бы мы с ним быть вместе. Ее внутренняя доброта сделала это возможным.

Официантка проходила мимо и спросила:

— У вас все хорошо?

Хлоя гордо заявила:

— Да. Я буду старшей сестрой и у меня два папы. Я гей!

Она совсем не поняла, что объясняла ей Женевьева о родителях ее одноклассницы. Она подумала, что любой человек, у которого два папы, автоматически становится геем. Нам придется объяснить ей это позже.

Официантка посчитала это очаровательным.

Грэхем вмешался.

— Ты знаешь, слово «гей» значит «счастливый».

Хлоя улыбнулась, все еще прижимая ладошку к моему животу.

— Тогда я очень-очень гей!

* * *

Семь месяцев спустя