Люсинда Райли - Свет за окном

Люсинда Райли Свет за окном

Lucinda Riley

THE LIGHT BEHIND THE WINDOW

Печатается с разрешения литературных агентств Curtis Brown UK и The Van Lear Agency LLC.

© Lucinda Riley, 2012

© Перевод. Э. Меленевская, 2018

© Издание на русском языке AST Publishers, 2018

Исключительные права на публикацию книги на русском языке принадлежат издательству AST Publishers.

Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.

***

Люсинда Райли – яркая звезда современной англоязычной прозы. Ее произведения неоднократно возглавляли списки бестселлеров «Sunday Times» и «New York Times» и были переведены 30 языков!

***

Семейные тайны, обаятельные образы, прошлое, причудливо переплетенное с настоящим, – на редкость увлекательная книга!

«Daily Mail»

Тонко задуманная интрига, тайны прошлого, пылкие страсти и искренние чувства – вот ингредиенты коктейля под названием «успех».

«Irish Times»

***

Посвящается Оливии

Ты тот, кто есть, по случаю рожденья;

я тот, кто есть, благодаря себе.

Людвиг ван Бетховен

Свет за окном

Беспросветная ночь;

Тьма – тот мир, что я знаю.

Тяжкий крест;

Ни огонька за окном.

Днем полегче;

День – рука, протянутая сквозь мрак.

От легкого прикосновенья

В комнате становится теплей.

Время сумерек;

Тени мерцают вокруг.

Тайное вожделенье;

Сердце полнится нежностью,

Бьется, как в первый раз.

Свет, только свет;

Тьма была моим миром,

А теперь – пылает-сверкает

Моя любовь.

Софи де ла Мартиньерес

Июль 1943

Глава 1

Гассен, юг ФранцииВесна 1998

Ладонь разжалась. Эмили пристально смотрела на мать. Душа отлетала, вместе с ней отступала искажавшая черты боль, и в измученном, обострившемся лице проявилась его красота.

– Ваша матушка покинула нас, – пробормотал врач.

– Да.

Стоя позади, он забормотал молитву, присоединиться к которой мысли у нее не возникло. Нет, Эмили всматривалась, со странным, болезненным любопытством всматривалась в сереющую оболочку, воплощавшую собой то, что осталось от существа, так бесконечно много значившего для нее все тридцать лет ее жизни. Мелькнула даже мысль последовать порыву и встряхнуть маму, чтобы она очнулась, поскольку простой факт перехода из жизни в смерть – принимая во внимание мощь характера Валери де Мартиньерес – не умещался в сознании.

Эмили не понимала, что она должна чувствовать. За прошедшие недели она столько раз проигрывала в уме этот миг! Оторвавшись от лица матери, она перевела взгляд на распахнутое окно, где в синем небе плыли пряди облаков, растрепанные, как выложенные на противень меренги. Издалека доносилась песнь жаворонка. Тот заливался в вышине, воспевая весну.

С усилием встав – за долгие часы бодрствования затекли ноги, – она подошла к окну. В рассветный час открывшаяся перед ней перспектива выглядела особенно легкой, прозрачной. Позже дневное солнце придаст краскам плотности, утяжелит их. Природа каждое утро пишет свежее полотно – исполненный нежными красками прованский пейзаж: умбра, лазурь, зелень. Эмили окинула взглядом террасу, парк с симметричными аллеями и газонами, волнистые виноградники, что, окружая дом, уходили за горизонт. От этого зрелища, неизменного столько столетий, захватывало дух. Обширное поместье, сердцем которого был усадебный дом или, как его называли, шато, всегда, с самого ее детства, в глазах Эмили олицетворяло прибежище, где царили мир и покой; его надежность и безмятежность крепко-накрепко впечатаны в каждую клеточку ее мозга.

И теперь все это принадлежит ей – хотя осталось ли после финансовых проблем матери, на что содержать шато, Эмили понятия не имела.

– Мадемуазель, я оставлю вас, чтобы вы могли попрощаться, – ворвался в ее мысли голос врача. – Спущусь вниз, заполню какие полагается документы. Позвольте принести вам мои глубочайшие соболезнования. Мне чрезвычайно жаль, – и, поклонившись, он вышел из комнаты.

Ему жаль… А вот мне – жаль ли? – непрошенно мелькнуло у нее в голове. Эмили вернулась к своему креслу, села и попыталась разобраться в той душевной сумятице, в которую ввергла ее смерть матери. Хотелось определенности, и она принялась размышлять, взвешивать все «за» и «против». Но, разумеется, ничего из этого не вышло. Женщина, которая лежала --">