(Terra 33) - Мармеладка (СИ)

просто спросил её в лоб: «Когда и где?», и девушка, ещё не отошедшая от предложения принять его дружескую помощь, почти на автомате выпалила: «Завтра в двенадцать у меня». Её тут же обрадовали: «Буду как штык!» и бесцеремонно утащили смотреть ненавистный футбол – Нацу надеялся, что сможет привить подруге любовь к этому виду спорта. Пока получалось не очень, хотя Хартфилия никогда не отказывалась ходить на матчи – чего не сделаешь ради друга? И только поздно вечером она с ужасом вспомнила о предстоящем сеансе.

Первым желанием было позвонить Драгнилу и всё отменить, но не поставленный зачёт и безвыходность положения заставили Люси смириться с неизбежным, внутренне обмирая от мысли: КАК? Как она будет смотреть завтра на голого парня? Нет, будущая дипломированная художница не была ханжой: ей уже приходилось рисовать обнажённых людей обоих полов, да и на пляж с Нацу летом ходили, так что видела она его не только в джинсах и футболке. Но совместить то и другое в одном конкретном человеке, своём лучшем друге… Это было немыслимо. Поэтому она долго не могла уснуть, а утром, рассматривая в зеркале бледную растрёпанную особу, с надеждой спросила у неё: «Может… может, он сам передумает?». И скрестила пальцы на удачу.

Как показали дальнейшие события, это не помогло. Потому что без пяти двенадцать (Драгнил не отличался особой пунктуальностью, за что периодически получал взбучку от не любившей опоздания Хартфилии) в её дверь позвонили. Робкая мысль: «Соседка за солью забежала?» была буквально сметена широкой улыбкой розововолосой модели. Люси с трудом подавила вздох: «Не передумал…» и пригласила Нацу войти. Парень кивнул, шагнув в тёмную прихожую, которая стала ещё темнее, когда закрылась входная дверь.

– У тебя опять лампочка перегорела? – риторический вопрос, уже почти такой же привычный, как и приветствие – примерно каждые две-три недели ему приходилось менять сгоревшую лампочку на новую.

– Там что-то с проводкой, – отмахнулась девушка, не подумав о том, что сейчас этот её жест точно не увидят. – Я уже вызывала электрика, он сказал, что сделать ничего не может, потому что… Ой! – к восклицанию добавился грохот и тихое шипение.

– Эй, ты как? – спросил в темноту Драгнил. – Жива?

– Да-а… – простонали в ответ. – Хоть и слегка побита. Пойдём, – Нацу почувствовал, как тонкие пальчики вцепились ему в локоть, разворачивая его, а в спину упёрлась ладонь, заставляя двигаться дальше по коридору в сторону узкой полоски света на полу, пока они оба не оказались около закрытой двери. За ней, как уже знал молодой человек, не раз бывавший в квартире подруги, находилась студия (так её называла сама Люси) – большая светлая комната с двумя огромными окнами и почти без мебели. Здесь девушка рисовала; везде: на стенах, полу, подоконниках висели, лежали картины, рисунки и наброски, стол у окна был завален красками, кистями, карандашами и ещё кучей неизвестных, но, очевидно, необходимых для художника предметов.

Люси, кое-как доковыляв до стоящего у мольберта табурета, плюхнулась на деревянное сиденье и, скривившись, вытянула ушибленную ногу. Под коленкой наливался большой, с пол-ладони, синяк. Нацу присел рядом на корточки, осмотрел повреждённую конечность, осторожно проведя пальцем по краю бордового пятна, вздохнул: «Горе ты луковое…» и ушёл на кухню за льдом: подобные встречи девушки с мебелью и другими твёрдыми предметами, которые могли оставить на нежной коже Хартфилии разные по размеру и цвету болезненные пятна, случались не редко, и Драгнил уже поднаторел в оказании пострадавшей первой помощи. Аккуратно приложив завёрнутый в полотенце лёд, парень снова исчез, а, вернувшись, с упрёком посмотрел на подругу:

– У тебя нет лампочек.

Люси закусила губу, опустив глаза:

– Я совсем забыла, что та была последней. Прости. Завтра куплю.

– Я сам, – усмехнулся Нацу. – А то опять забудешь. И приду завтра пораньше, чтобы её поменять. Кстати, что сказал электрик?

– Надо менять всю проводку, но хозяйка на это не согласится – слишком разорительно для её кошелька.

– А то, что это разорительно для твоего, эту старую кошёлку, видимо, не волнует, – нахмурился Драгнил, игнорируя возмущённый взгляд подруги: девушку коробило от подобных выражений. – Почему ты не сменишь квартиру?