Юлия Анатольевна Михуткина , Рита Волкова (Рита Волк) - Bodyguard (СИ)

трогать меня. Я была слишком слаба, чтобы выбраться из захвата его цепких рук и закричала, когда он начал расстегивать мою рубашку.

- Сука, заткнись, - прошипел он, и я почувствовала удар по лицу.

- Отойди от нее, - я не видела, кто это сказал, тёмный силуэт стоял в тени здания, но по голосу было понятно, что это точно был парень.

- Иди куда шел, петушок, иначе и тебе достанется, - противно сказал мужчина и снова повернулся ко мне. Он разорвал мою рубашку и, как только его противные и ужасные руки добрались до пуговицы моих шорт, мужчина исчез из поля моего зрения. Поднимаю глаза и сквозь слезы вижу, как тот парень, вышедший из тени, швыряет мужчину к противоположной стене и наносит несколько мощных ударов. Мужчина, кажется, вырубился, а я скатилась по стене вниз.

- Эй-эй-эй, - чувствую ладони на своем лице. Поднимаю голову вверх, и передо мной на корточках сидит «мой спаситель».

- Не трогай меня, пожалуйста, - прошу я. Меня уже трясет и, наверное, еще немного и я упаду в обморок.

- Я не собираюсь тебя трогать. Я спас тебя только что, - уголки его губ слегка поднимаются.

- У меня нет денег, - качаю из стороны в сторону головой.

- Мне не нужны деньги. Давай просто отвезем тебя домой, хорошо? – его голос спокойный, а взгляд добрый, хотя сейчас я могу ошибаться.

- Хорошо, - киваю ему. Парень помогает мне встать.

Вечерний, чуть прохладный августовский ветер, проходит по моему обнажённому животу и ногам. Ежусь, сама не понимая от чего. Смотрю на парня, меня начинает охватывать смутное чувство тревоги, это, наверное, от пережитого шока.

- Так, ладно, - говорит парень и смотрит на меня. – Застегни шорты, а я дам тебе свою толстовку, ладно?

- Да, - киваю в ответ и пытаюсь застегнуть маленькую пуговицу на своих новых шортах, которые купила совсем недавно. Впрочем, это не важно. Попытка первая, вторая и через несколько минут я всёже справляюсь с этой трудной, в моём состоянии, задачей.

- Отлично, теперь пошли, - парень накидывает на меня тонкую толстовку на замке. Просовываю руки в рукава, и он застегивает замок. Толстовка для меня слишком длинная: рукава закрывают мои кисти, а ее низ достигает до моих бедер, и наполовину закрывает мою попу.

«Это я такая маленькая или парень такой высокий?» - внезапно спросила я сама себя.

- Пошли, - снова зовет меня парень. Он выводит меня из этого злосчастного переулка, и я вспоминаю про свои пакеты.

- Там мои пакеты и сумка, - говорю парню, и мы останавливаемся.

- Давай сначала посадим тебя в машину, а потом я заберу пакеты, договорились?

- Хорошо, - отвечаю ему, и мы подходим к какой-то машине. Парень открывает дверцу, и я сажусь на переднее пассажирское сидение.

- Я вернусь через пять минут, - говорит он и, закрыв дверцу, возвращается в переулок.

На улице уже совсем темно. Меня немного знобит, а в голове все время всплывает голос этого ужасного мужчины и до сих пор чувствуются его противные прикосновения. Благодарю всех Богов, которые мне известны, за то, что этот парень меня спас и не важно, как именно он появился там. Сейчас меня это мало волнует. Я начинаю успокаиваться, моё дыхание уже намного ровнее. Мои глаза закрываются, но я пытаюсь не заснуть, хотя бы до того момента, пока парень не вернется и я не скажу ему свой адрес.

Как только я подумала об этом, открылся багажник, а через минуту, парень сидел уже на водительском кресле и заводил мотор. Мы посмотрели друг на друга, но, увы, я не смогла рассмотреть его лицо. В салоне было достаточно темно и, я могу однозначно сказать только то, что его волосы темные.

- Ты скажешь мне адрес? – как мне кажется, приподнимая бровь, спрашивает он.

- Да, - отвечаю я и сглатываю. – Бэк-Бэй, Коммонуэлт-авеню 179.

- Далековато же ты за покупками пошла, - усмехнулся парень и двинулся с места, выезжая на проезжую часть.

- Меня туда привезли, а потом мне стало скучно, и я решила пройтись дальше пешком, - пожав плечами, отвечаю я и устраиваюсь поудобнее на мягком кожаном сиденье.

- Понятно. Принцесса решила потратить кучу Бенджаминов, - отвечает парень, но мои глаза закрываются сами по себе и единственное, что я могу выдавить из себя, это еле слышное «Ага».