Меган Д Мартин - Непристойно. Часть 6

красивые глаза, и иногда, только иногда, она нуждалась в большем. Иногда ей нужна была моя ненависть. Иногда она нуждалась в боли прошлого, чтобы сделать будущее более сносным. Я давал это ей.

Так всегда будет. Я всегда буду давать ей то, в чем она нуждается. Цена не имеет значение, вплоть до своей души, - я отдам все.

- Я люблю тебя, Ретт.

Мое сердце грохотало в ушах, когда я посмотрел вниз на свое прошлое, свое будущее, на самую красивую женщину в мире, - женщину, которая спасла меня.

- Я тоже тебя люблю.

Семнадцать лет спустя.

Фей.

Я наблюдала, как они опускали гроб в землю.

Я не собиралась приходить сюда. В это место. Я редко приходила. Очень редко, если чувствовала себя особенно грустно или горько. Но сегодня я здесь. Я сказала Ретту, что не пойду. Я пообещала, что останусь дома. Даже после всех этих лет он боялся того, что я почувствую, когда наступит этот день.

Он боялся, что я развалюсь на части. Что я разрушусь и пропаду в том месте, где он не сможет меня найти. Хотя часть меня знала, что это не из-за того, что он боялся моего краха. Он больше боялся, что это будет он. Он не пошел потому, что не мог иметь дело с реальностью, с правдой того, что опускалось в гробу в пышную землю.

Тейлор умер.

Я ожидала, что кото еще будет здесь. Другие люди. Тейлор был кем-то важным до тюрьмы и до того, как его жизнь развалилась. У него были друзья, родственники.

Но я была одна на краю могилы с несколькими работниками кладбища и…

- Кто этот парень, мамочка?

Я опустила взгляд на Шарлотту. Мою дочку. Нашу дочку. Ретта и мою. Ей было восемь лет. Маленькая блондинистая, голубоглазая штучка, которая сумела захватить мое сердце, когда мы с Реттом удочерили ее в возрасте одного года.

Я не хотела быть матерью, даже после того, как вышла замуж за Ретта через пять лет, после нашего воссоединения. Я сказала, что вопрос о детях даже не поднимается. Я слишком сильно боялась того, во что могли превратиться мой дети – даже если они не будут моими кровными. Я все еще боялась. Находилась в ужасе. Я была уверена, что подведу их. Я подвела своего маленького мальчика. Я смотрела на его маленькое, окровавленное тело на металлическом подносе много лет назад. Я не хотела подводить другого ребенка, другу невинную жизнь.

Но когда прошли годы, что-то внутри меня изменилось, и когда я проснулась однажды утром в руках Ретта, поняла, что чего-то не хватало в моей жизни. Больше года ожидания удочерения, и появилась Шарлотта, она стала моим маленьким благословлением. Моим маленьким лучиком света.

- Он – человек, - мой ответ на ее вопрос жалок. Это место не для нее. Она не должна находиться здесь, в присутствии мертвых. Двух людей, которые сделали столько ужасного мне. Но мое решение, приехать сюда, было принято в последнюю минуту, по пути домой со школы Шарлотты.

- Мертвый человек?

Вопрос Шарлотты привлек мое внимание к ее кудрявой, светлой головке.

- Да.

Я хотела предложить ей больше, объяснение. Но у меня не было ни одного, которое легко воспримется восьмилеткой. У меня не было правды, которую можно было ей рассказать, не окрашенную кровью и страданиями.

Мы приехали сюда поздно и небольшая служба уже закончилась. Священник ушел прямо перед нашим приходом. Опускающая машина издала скрипящий звук, когда гроб достиг дна. Это был ужасный звук, настолько ужасный, что Шарлотта выпустила мою руку и схватилась за ушки.

Я должна была увести ее отсюда. Я должна увести ее обратно в машину, но не могла. Вместо этого, я стояла там и таращилась на дыру в земле. Дыру, заполненную Тейлором. Я не видела его с тех пор, как навещала в тюрьме около двадцати лет назад. Сейчас ему было семьдесят. Всего лишь еще один пожилой человек, который умер в тюрьме от сердечного приступа. Вот, что сказала женщина из тюрьмы Ретту по телефону. Тейлор лег в кровать два дня назад и не проснулся на следующее утро.

Мирная смерть, вот как назвала это дама из тюрьмы. Мирная. Легкая. Я не могла ничего поделать, и почувствовала горечь во рту от новости. Хотел ли я, чтобы Тейлор страдал? Хотела ли я, чтобы он утонул в собственной крови? Может быть. Нет. Не знаю, если честно.

Это просто кажется не справедливым. Я знала несколько прекрасных людей многие годы, которые

--">