Мариус Габриэль - Первородный грех. Книга первая

Габриэль Мариус Первородный грех Книга первая

Посвящаю жене и сыну

ПРОЛОГ

Июнь, 1973

Коста-Брава, Испания

Стоял изумительный летний вечер. Часов около восьми прямо из барселонского аэропорта прибыл на мотоцикле специальный посыльный, доставивший пакет, который он, однако, отказался передать сидевшему в сторожевой будке охраннику, настаивая на том, что должен вручить его лично в руки адресату: сеньоре Мерседес Эдуард.

Это означало, что охраннику придется загонять в вольер четырех ротвейлеров. Если бы посыльный приехал на автомобиле, все было бы гораздо проще, а то совсем недавно псы набросились на мотоциклиста и, стащив его на землю, жестоко искусали. Тот вызвал полицию, после чего сеньора Эдуард строго-настрого наказала, чтобы подобное больше не повторялось.

Охранник снял трубку телефона и связался с Майей Дюран, личным секретарем сеньоры Эдуард.

– Сеньорита Майя, здесь посыльный из Барселоны. Привез какой-то пакет, но отдавать его мне отказывается: говорит, что имеет инструкцию вручить его только сеньоре Эдуард.

– Я сейчас сообщу ей об этом. Она перезвонит тебе через несколько минут.

Майя Дюран поднялась в кабинет, где Мерседес Эдуард разбирала корреспонденцию.

– Прибыл посыльный, querida.^[1] У него какой-то загадочный пакет, который он соглашается отдать только лично тебе.

Мерседес позвонила охраннику.

– Какой величины пакет? – спросила она.

– Как большое письмо, сеньора.

– Не больше?

– Нет, сеньора.

– А документы у этого парня есть?

– Я держу его удостоверение личности. Похоже, оно подлинное.

– Отлично. Пусть проезжает. Только смотри, сначала загони собак в вольер.

– Слушаюсь, сеньора.

Она положила трубку.

Майя, чуть заметно улыбаясь, изучающе смотрела на свою госпожу. Мерседес Эдуард исполнилось пятьдесят семь лет. У нее было красивое лицо, в котором, однако, отсутствовала мягкость. Те, кто восторгались этим лицом, видели в нем красоту силы, магнетизм духа, знающего, что такое дисциплина и целеустремленность.

Женщина, обладающая богатством и властью, и в то же время женщина, в полной мере познавшая страдание. Непростая судьба всегда оставляет след на внешности человека, и тот, кто умеет читать по лицам, с первого взгляда замечал это.

У нее были темные, проницательно-умные глаза. В юности ее красиво очерченный рот, должно быть, привлекал внимание своей чувственностью, но она давно уже научилась скрывать эмоции, и теперь ее губы постоянно сжаты в тонкую неподвижную линию. Волосы она никогда не красила, и черные пряди посеребрила седина.

Тело Мерседес все еще оставалось гибким, со стройными бедрами и небольшой, сохранившей форму, грудью.

Кое-кто находил ее соблазнительной. Другим же она просто внушала уважение и, возможно, даже страх.

– Слава Богу, уик-энд позади, – проговорила Майя.

– А разве тебе не нравится общество нашего высшего света? – с мягкой иронией спросила Мерседес.

– Меня от них тошнит. Особенно от герцогини.

– О да, – улыбнулась Мерседес. – Ее Светлость! Весь прошлый уик-энд герцогиня только и делала, что, не зная меры, ела и пила. А ее третий или четвертый юный муж налево и направо предлагал сигареты с марихуаной из золотого портсигара. Без сомнения, эта парочка умела получать удовольствие от жизни.

Принимая подобных людей в своем доме, Мерседес испытывала какое-то странное удовольствие. Жирные коты, слизывающие сливки благ франкистской Испании, которым даже не приходится выпускать когти или получать царапины в драке! Иногда она спрашивала себя, а знают ли они, кем она когда-то была. И как бы они себя вели, если бы знали.

– Они воображают себя такими культурными и изысканными, – с презрением сказала Майя. – И говорят только о своих деньгах. Да еще жрут да лакают, как свиньи. А о чем это весь вечер шептался с тобой jefe de policía!^[2]

– Этот полицейский-то? Хочет, чтобы я достала ему килограмм кокаина, – ответила Мерседес, складывая в стопку несколько документов.

– О Господи! – воскликнула Майя, вытаращив на нее глаза. – И он просил об этом тебя?

– Да. И особенно напирал на то, что порошок должен быть самого высшего качества. Рассчитывает, якобы, таким образом выгодно вложить деньги.

– Мерседес, это меня пугает, – тревожно проговорила Майя.

* * *

– Пусть подобные вещи тебя не волнуют, – улыбнулась Мерседес. – Он думал, что сможет укусить --">