Владимир Романович Максименко - Пешка метамодерна

Уничтожить классовый барьер!

***

Не поведя редкою бровью,

Подтерла зад моей любовью.

Разбитая душа, разбитые мечты, разбитое сердечко-

Всё не может отыскать местечко,

Где схорониться и раны залатать;

Каждый день смотрю я на кровать -

Там произошел наш первый поцелуй.

Я думал нас ждет сказка, а оказался хуй.

Твоя бескомпромиссность меня ранила, как пули,

Ебучий парадокс убитого дедули;

Чтобы сохранить хотя бы шанс исходил я на говно,

Но не понимал, что все было просрано давно,

И уже предвижу, как годовая депрессуха

Вскоре окажется несущей косу старухой.

Спустя столько времени я снова на том месте,

На балконе, попивая чаек нэсти,

Вспоминаю, как трепетал пред возможностью остаться во френдзоне,

А теперь мне на все похуй- одинокий ронин.

Не понимаю лишь, как столько пройденных событий

Были перечеркнуты с ебучей прытью.

Возможно, только я еблан: надо лучше было разбираться в людях,

Или все легко, и она просто шлюха – не имеет сути,

Ведь беззаботная и счастливая моя ипостась является смердом

У образа забитой всеми жертвы.

***

Маятник бессмыслия набирает обороты,

В мире нет баланса словно у героев доты;

Под чистым небом ходит грязный человек -

Волочит своё тело не смыкая век,

Прикрываясь постиронией,

Пытается глушить в себе агонию.

Воздух полностью пропитан горем;

Истина любви познается в ссоре;

Аллергия на космическую пыль,

Да и не переносится ковыль.

По итогу остаётся лишь терпеть

Всю несуразность естества,

До конца дней сосать лапу, как медведь,

Без возможности достигнуть мастерства.

***

Я лишь хочу, чтоб все было по-моему,

Чтоб все слушались меня покорно,

Чтоб воспевали дифирамбы, как Конан Дойлу,

И чтоб при виде моем звучали валторны.

Разве многого просить изволю,

И разве не достоин этих почестей,

Из-за чего я обделен владыческою ролью,

И отчего образовался иной ход вещей?

Нынче мне должно лишь притворяться человеком

И пытаться примириться с мнением дураков.

Равенство – плесень на страницах людского века,

И только смерть способна освободить меня от оков.

***

Я, словно мушка в паутине,

Могу лишь томиться до прихода паука,

Мои дни проходят в ожидании гильотины,

И все что я вижу лишь два палачьих сапога.

Лучше бы не трепыхаться вовсе,

Это только изнуряет силы,

Никого не волнует личность – все лишь дело в спросе,

И, если будет выгодно, тебя посадят на вилы.

Зачем тащиться на работу утром,

Один ведь хуй мы все умрем,

Лучше пачкать одеяло перламутром,

Начиная часов в 11 подъём.

***

Детерминируя, реальность

Извергает своё пламя,

Всплывает наружу сакральность,

Обрамляя жаром мое племя.

Очередная комедия Галустяна -

Да, это моя жизнь, но мне похуй,

И я Онан, и мертво мое семя,

И что бы не происходило, я всего лишь кроха,

Ибо каждый мой выбор – иллюзия свободы,

А я не хочу быть ничтожным рабом;

Хочу, будто Спартак, восстать против господ,

Но и эта попытка будет похоронена подо льдом.

***

Ты хотела остаться друзьями,

Но я не видел в тебе друга

И лишь рыдал, как малолетняя сука,

Когда полотно нашей судьбы распряли.

И инфантильная твоя душонка

Осознать была не в силах,

Что мертвым следует лежать в могилах

И последним разом, где ты их видишь, будет похоронка.

Однако я принял смерть

И принял боль и хлад утраты,

И даже назначение меня в сатрапы

Не сможет сердце мое согреть.

***

Прошли года, а я все там же, в Бухаресте,

Смотрю прям в твои глаза,

Глаза, застывшие на месте,

Что так пристально смотрят в никуда.

В них нет печали, в них нет горя,

В них есть лишь один момент,

Где ты наблюдала за чайками у моря,

А я теперь наблюдаю монумент.

***

С самого детства у меня нет настоящей жизни,

И давно бы умер, да, наверное, расстрою ближних.

Нет стремления к знаниям, нет стремления к культуре:

Абсолютно блеклая невзрачная фигура,

Разжижаю мозг просмотром постной хуеты в ютубе,

Разлагаю душу, ебя накуренную суку в ночном клубе.

Каждый день пребываю в нескончаемой фрустрации,

Я был испорчен ещё в течении овуляции.

Постоянная стагнация, и нет путей развития,