Константин Родионович Мазин - Ожившие мертвецы

Константин Мазин Ожившие мертвецы

Дисклеймер.

Все события в данном рассказе – выдумка, совпадения с реальностью – случайность.

Произведение не несёт в себе призыва к чему либо, является личным творчеством автора.

Его волосы заросли глиной или грязью, так бывает, когда хоронишь человека без деревянной оболочки. Грязная рука вылезла из земли, зацепилась за крест над могилой. Первой мыслью было перевернуть этот деревянный религиозный символ, глумясь над богом и над славянским народом, что похоронил человека, основывая религию покойного одним маленьким посеребрённым крестиком. Однако жажда жизни оказалась сильнее, бывший труп протянул вторую руку вверх, и не найдя опоры в сырой земле, решил использовать деревянный крест как опору, к которой можно подтянуться, повалив последнюю на землю.

Когда мёртвое тело покинуло грязь, оно встало и стало смотреть на собственную могилу. Как сильно люди отличаются при жизни своими телами: волосы короткие или длинные, глаза узкие или широкие, кожа чёрная или белая; и как мы одинаково выглядим под землей. На поле кроме деревянных крестов ничего не было, кроме больших деревьев, времени, на уборку которых не хватило. А ночь, тем временем, не давала только пробудившимся глазам понять насколько кладбище огромно.

– Для чего я тут? – спросила душа, что по какой-то причине вернулась в тело, снова упавшее на грязь. Головная боль, вызванная пулей, что застряла в виске, мешала нормально функционировать.

Он проснулся ранним утром, когда солнце лишь начинало показывать своё красное небесное тело. Сон помог начать думать, он вспомнил мать и отца, вспомнил бабушку и дедушку, школьных друзей и само учебное заведение. А после обучения всё скрылось. Как будто 18 лет жизни – это всё что он помнит. Последнее воспоминание – провальная сдача ЕГЭ. Отец недоволен раздолбаем сыном, но всё же готов взять его к себе в автомастерскую. Мать не подаёт виду о своей грусти, но смотрит уже совсем другими глазами, нет той любви, той веры в будущее ребёнка, что было раньше. Последний факт заставляет ребёнка…юношу что-то сделать. Сделать что-то такое нормальное, чем занимаются все, но никому не нравиться. Что-то такое, о чём каждый рассказывает со смехом, но понимает об упущенной выгоде, о бессмысленно проведённом времени.

Ворона равнодушно каркнула. Размышление прекратились. Свет озарил руки мертвеца, показал поле, конец которого ещё уходил в горизонт. Хотя, глаза его часто подводили, пришлось даже ходить к какому-то врачу после провального ЕГЭ. И почему до этого момента о его здоровье никто не волновался?

Он бродил по полю, рассматривая деревянные кресты, сколоченные впопыхах. Какая же халтурная работа! Два гвоздя, два ДСП (или это простые деревяшки от забора?), ноль гробов, так ещё и никакой границы между телами нет. Никакого заборчика, цветов, скамейки, памятника, бетона по которому можно походить. Да даже нет подписи, что за человек валяется под землёй.

– Как можно так делать! Человеческая жизнь бесценна! А тут такое! – сказал кадавр, ударив по чужому кресту.

– Чего толкаешься? – прозвучало где-то снизу.

– Кто здесь?

– Я!

– Кто я? Имя есть? Вылезай, давай!

– Сейчас.

Из земли, промоченной вчерашним вечерним дождём, показалась рука.

– Давай помогу, – произнёс юноша, думавший, что застрял здесь один посреди мертвецов, подавая руку, практически вытягивая товарища из земли.

Это оказался паренёк постарше. Его нога болталась на честном слове, похоже, что перед смертью удалось её сломать.

– Спасибо. Что ты там спрашивал? Моё имя я не помню. Всех помню, а себя нет. Мама – Светлана, отец – Олег, девушка – София.

– Такая же ситуация. А как попал сюда… помнишь?

– Как-то неожиданно. Работал в фастфуде…не по профессии, на слесаря почему-то не взяли…и тут бац. Через неделю лежу тут.

– Ты тут неделю? Чем ты занимался то?

– Спал. Ждал пока умру. Что ещё делать? Мы трупы, друг.

– А почему тут? Ну, в этом мире. Ни в раю, ни в аду?

– Исполнить что-то должны, выполнить последнюю миссию! Типо отомстить за свою смерть. Я такое в кинохах видел.

– Какую миссию ты можешь выполнить без ноги?

– Не знаю, поэтому тут и сижу.

– А спросить есть у кого? Тут живёт кто-то, ходит нормально?

– Есть один, но он не знает.

– Почему ты так решил?

– Он живой.

– А я всё-таки спрошу.

– Удачи!

Труп пошёл по полю к домику, что указал такой же кадавр без имени. Маленькая заброшенная --">