Леонид Каганов (LLeo) - Лягушка-Царевна

волю, совесть, служебные корочки, карту Сбера, карту Пятерочки, права, загран, крестик на теле, да пошел, куда глаза глядели, а глядели они вниз от стыда. И пришел незнамо куда.

Видит: стоит избушка. В избушке старушка — на костяной ноге. А звать её Баба Егэ. Поведал ей всё дурак! А она отвечает так: Василиса твоя жива. Но ответь на загадки сперва. Коли справишься — дам совет. Ну а нет — значит, нет.

— «Впиши угольник в квадрат — большими буквами в один ряд?»

— «Размажь изотопы мекония по тетрадке — согласно валентности в обратном порядке?»

— «Вспомни, какого числа в каком году какого века — в России соблюдались права человека?»

И ещё три сотни подобных задач! Бьется Иван — хоть плачь! Чувствует себя дураком, бегает в Яндекс тайком, хотя загадки-то просты — справился бы даже ты. Тем более справился и дурак. И Баба Егэ говорит ему так: «Путь твой, Иванушка, непрост. Ступай себе через мост. Через парк, через лес, через луг. Через сайт Госуслуг. И откроется вакансия такая: послужить контролёром трамвая, потом санитаром ковидной больницы, потом охранником в парке Битцы, или в парке в Сокольниках. У меня для всех школьников, от всех проблем и бед только этот совет!»

Поблагодарил Иван как мог — и за порог. Пошёл как велено, дал паспорт — устроился контролёром на транспорт. Ездит кругами, локтями толкается. Вдруг видит зайца!

Отобрал шапку, ключи с телефоном. А заяц молвит человечьим тоном: «Не губи, Иванушка, пожалей! У меня только двести рублей! Полгода не платят зарплату! Голодают жена и ребята! А мне в аптеку, и оплатить ипотеку, и вернуть долг лихому человеку — сегодня до десяти! Пригожусь я тебе, отпусти!» Пожалел зайца Иван-дурак. Даже дал ему четвертак. Шут его знает, вдруг пригодится? И устроился санитаром в больницу.

Меняет кислородные трубки, возит холодные трупики, занимается уборкой, трёт кафель хлоркой. Вдруг видит утку. Полную, на минутку. Рядом больной хрипит: «уберите!» А утка и молвит на чистом иврите:

דבר שימושי — תרגום מקוון

ידעתי שיהיה אידיוט אחד

Пожалел утку Иван-дурак! Оставил прямо так. Задвинул поглубже назад. И пошёл охранником в Александровский сад.

Работа нервная, адская, одежда парадная, не штатская, то выговор, то штраф, то тревога, то полиграф. Ходит Иван, тянет носок. Вдруг видит камень с надписью наискосок: «Шаг вправо — ядерная лава. Шаг влево — волна народного гнева. Шаг прямо — тут камень, как понятно любому с мозгами. Опрокинь камень пальцем — под ним сундук с зайцем. В зайце — утка, в утке — яйцо, в яйце хранит наше первое лицо, будь сказано не к столу, старую ботоксную иглу. Уколи себя ею чтоб проснуться да убедиться, перед каким трудным выбором первые лица».

Опрокинул Иван камень! Достал сундук руками! А в нём заяц — тот самый, из трамвая. А в нём утка — больничная, неживая. А в ней яйцо — страшно думать, чьё. А в нём игольное остриё!

ГЛАВА ПЯТАЯ

Встал дурак как хоббит Фродо! Взял иглу на глазах народа! Да бросил прямо в Вечный Огонь! Какой поднялся дым! Какая вонь! Автор, ты двинутый головою! Огонь не трогай, это святое! Лишь одно и осталось у нас! Обе две скрепы: победа и газ! Чтоб ими торговать по-старинке — соответственно, на внутреннем и внешнем рынке. Шути о чем хочешь, об этом — нет! Что ж, вы правы, изменим сюжет.

Встал Иван с иглою! И сделал с ней другое — что ни в сказке сказать, ни пером описать, ни психологу рассказать, ни простить, ни забыть, ни верующих оскорбить, ни большинство, ни меньшинство — вообще никого! Не ущемить ни патриота, ни гея, ни татарина, ни еврея, ни воров, ни ментов, ни любителей котов. Не задеть ни скреп, ни чувств, ни заслуженных деятелей искусств, ни выгоды упущенной, ни шлюхи распущенной, ни экспертов диванных, ни персональных данных, ни ребенка, ни старика. Не нарушить ни статей УК, ни воинского устава, ни авторского права, ни даже заповеди непротивления злу. Осквернить только саму иглу.

Вот как сурово поступил Иван с иглою! Тут же город накрыло мглою. Завыли сирены, погас интернет, по всем каналам дали балет, прыгнули цены на нефть и металл, истлел материнский капитал, а к Спасской башне, ругаясь страшно, толкаясь почем зря, три богатыря уж бегут: Добрыня Кожегут, Святыня Рамзаныч, да Пригожа, не будь помянут на ночь. Каждый тащит сундук для дани, у каждого кнопка своя в чемодане, у каждого витязей тысяч сто. Да сказка не про то.

Сказка про Иванов да Василис! Про то, как сразу --">