Леонид Александрович Каганов (LLeo) - Оды на злобу дня. Часть 5

Леонид Каганов Оды на злобу дня. Часть 5

1. Куда летал шатер из Селигера

2 июля на молодежный форум "Селигер-2011" обрушился ураган, сдувший Шатер национальных перспектив. Леонид Каганов быстро смекнул, кого, куда и зачем унес ветер.

Сиял над Селигером позитив. Работал четко молодежный форум. Шатер национальных перспектив торчал гигантским головным убором. Висели православные кресты — во множестве таком, что даже слишком. И нарисован был для красоты модем, тандем и нефтяная вышка. Блестя на солнце, словно купола, висела прямо, как матрос на рее, фигурка двухголового орла — из ваты, скорлупы, фольги и реек. Брезент трехцветный создавал объем. Из пленки были сделаны окошки. Там Элли-комиссар жила вдвоем с любимым милым песиком Тотошкой. Стоял шатер и в холод, и в жару и выглядел так ярко и красиво, что ясно было даже комару: у нации большая перспектива.

Но злую весть услышал коллектив, заметны стали происки врага нам: шатер национальных перспектив был унесен внезапно ураганом! Был поднят на такую вышину, настолько выше всяких стратостатов, что прилетел в волшебную страну соединенных чем попало штатов. И там, подобно грузному мешку, шатер упал, как снег на рельсы БАМа. Но, что забавно, прямо на башку мерзавцу по фамилии Обама. А может, по фамилии Барак. Он чернокнижник, вудуист и грешник. И что он для России главный враг, на Селигере знали все, конечно. Он враг и для своей родной страны! И гибель колдуна — большое чудо! Так местные сказали жевуны, жующие всю жизнь плоды фастфуда.

А Элли словно грохнулась с перил, но не ушиблась, не порвала свитер. А пес Тотошка вдруг заговорил! Причем не только вслух, а в блог и твиттер! И рассказал Тотошка местным всем про молодежь, Россию и Суркова, про нанотехнологии, тандем, и выдал флэшку с фильмом Михалкова про ужас и величие войны. И замолчал народ, узнав о многом. И стали хлопать жители страны. И предложили стать Тотошке богом. И он бы здесь остался, например. Но Элли подняла Тотошку рано — в нелегкий трудный путь на Селигер, что пролегал сквозь остальные страны.

Трудна была дорога в страны те — по Мексике, по Кубе, по Ямайке. Две пары глаз сияли в темноте: портрет Медведев — Путин в центре майки. И Элли шла, куда глаза глядят, и пела гимны, и Тотошка тоже. Над головой они несли плакат с символикой российской молодежи. Природа становилась все мерзей, но Элли шла, надеялась на чудо. И по пути нашла себе друзей: Кадаффи, Мубарака и Махмуда.

И объяснила Элли им сама про Селигер и молодежь России. Каддафи тут же захотел ума, поскольку без ума не смог осилить. Махмуд, который Ахмадинежад, мечтал добыть живое сердце где-то. А заодно немножечко деньжат — ну так, для интерьера кабинета. А Мубарак мечтал бы стать храбрей — такой психоз возник у Мубарака в тот миг, когда его, царя царей, египетский народ поставил раком.

Друзьям в дороге было тяжело. Зато они в итоге победили на всем маршруте мировое зло, включая Мишико Саакашвили! В Афганистане вытоптали мак. В Сахаре, неприступной дальней жопе, торфяник потушили кое-как, немного поработав в фотошопе. Работали, старались как могли. В Таиланде осудили проституток.

Растолковали людям Сомали, что Ходорковский — это нет, не круто. И в мегафон с наклейкой "Селигер" кричали целый день из-за ограды у самых рубежей КНДР, что Ким Чен Иру очень здесь не рады.

И сделав все полезные дела, домой вернулись Элли и Тотошка, на Селигер — туда, где смена шла, туда, где на костре пеклась картошка, где складно маршируют сапоги, и у портрета, где четыре глаза, под славный гимн "Вперед, Россия, жги!" танцуют до победного экстаза. И ураган, услышав тот мотив, вдруг устыдился и принес обратно шатер национальных перспектив — слегка помятый и немножко в пятнах.

2. Женщина и плитка

В Москве по тротуарам не пройти. То, что сначала воспринималось как анекдот, оказалось правдой — с приходом нового мэра асфальт больше не актуален, нынче в моде плитка. Ее и кладут по всей столице в сжатые сроки заезжие гастарбайтеры.

Отвори потихоньку калитку в исторический центр Москвы: чурки ложат кирпичную плитку и копают лохматые рвы. Под пленительным небом столицы кирпичи выгружают рядком, загорелые смуглые лица каучуковым бьют молотком. Собирают кирпичные пазлы на Мясницкой, Садовом, Тверской, чтобы девушка шпилькой увязла, чтобы роллер убился башкой, чтоб в --">