Сергей Александрович Романов (II) - Байки

перекинул через толстую липовую ветвь веревку, вдел в петлю лом, двумя ногами уперся в ствол поваленного дерева и повис на конце рычага почти в горизонтальном положении. Двигатель стал медленно вылезать из капота машины. Но его нужно было еще переложить на тележку, которая стояла рядом с «четверкой». Рязанский всем корпусом подался влево, перебирая ногами по сучкам и веткам липы, словно старался взобраться на ее вершину. Обвязанный веревкой двигатель нехотя подался влево и стал приближаться к тележке.

— Майнай, — заорал слесарь Серега, когда мотор завис над телегой, и тут же получил тычок от Костика.

— На фига подсказываешь!

Но движок уже опустился на тележку, и Рязанский, спрыгнув с липы, перекинул веревку через плечо. Тележка медленно двинулась в сторону слесарной мастерской. Через несколько минут Рязанский, вытирая пот со лба, стоял перед Костиком.

— А можно еще генератор снять?

Костик пожал плечами и посмотрел на часы:

— У тебя еще пять с половиной минут. Так что можешь снимать все, что тебе нужно.

— Все? — недоверчиво переспросил Рязанский.

— Все! — подтвердил Костик.

Шурик рыбкой впрыгнул в машину, и через минуту на асфальт вылетел руль, за ним приборная доска, два сиденья в полном комплекте. Затем отлетело правое переднее колесо, и Рязанский метнулся ко второму…

— Время, — заорал Костик, — приехали!

Рязанский встал с колен, выпрямился и с грустью оглядел колеса, так и оставшиеся неотвинченными. С сожалением цокнул:

— Резина еще не плохая.

Костик посмотрел на штукатура.

— Спички есть?

— Зажигалка, — ответил тот.

— Тогда подпаливай, — кивнул он в сторону почти разобранной «четверки».

— Дай хоть оставшуюся резину снять! — взмолился Рязанский.

— Обойдешься. Раздача нищим окончена. Подпаливай.

Облитая бензином «четверка» загорелась, и из окон дома повысовывались жильцы.

— Пожар! — Все под контролем пожарных! — весело заорал Костик.

…Поутру на другой день «двойка» Рязанского с четверочным двигателем остановилась у обгоревшей машины. Шурик на карачках еще долго обследовал то, что когда-то называлось «ВАЗ2104». Выкрутил уцелевшие стекла и лампочки из подфарников, какую-то крестовину…

Из лоснящегося черной краской «двести тридцатого» выглянул Костик, приветливо улыбнулся:

— Эй, барахольщик, жадность фраера погубит! — и, не ожидая ответа, резко рванул с места.

Рязанский в сердцах сплюнул, вспомнив о трех колесах со сгоревшей резиной.

— Кто из нас жаднее-то! И чего у тебя, гад, «Мерседес» не придавило!

ПАТРИЦИЙ МЕСТНОГО ПОШИБА

Коллекционированием отечественной скульптуры советского периода Витек Прияткин, который прожил на белом свете без малого полста лет, начал с Павлика Морозова. А дело было так. Три года назад подрядился он поработать плотником на летний сезон в пионерский лагерь. То бишь — лагерь отдыха. Это раньше все детские лагеря назывались пионерскими. Директор лагеря положил зарплату. Не весть бог какую, но полмиллиона в месяц в хозяйстве не помешают. Плюс ко всему лагерные харчи, проживание в отдельной комнате, бесплатное медобслуживание. Три смены Витек отпахал. Не сказать что зашивался работой, но и сиднем на месте не сидел. Где крышу жилого блока подлатает, где оконные рамы или дверные косяки подправит.

Словом, лето пролетело, пришел Витек в бухгалтерию заработанные трудом деньги получать. А ему в ответ: нету денег.

«Как так нету?» — удивился злой шутке Витек.

«А вот так: нету, и все. Мы организация бюджетная, а денег на зарплату то ли у правительства, то ли у областных властей не оказалось. Неужели, господин Прияткин, вы по телевизору не видели, как многие бюджетники в нашей стране бастуют и требуют выдачи зарплаты за год, а то и за два?»

— Да мне какое дело до многих бюджетников! — вспылил Прияткин и тут же, поняв, что в бухгалтерии никаких денег ему не выдадут, прямиком побежал в административный домик.

— Филиппыч, в чем дело? — накинулся он на директора лагеря. — Ты же обещал выдать в конце сезона за три месяца…

Директор, сохраняя полное спокойствие, вывернул карманы брюк и ответил вопросом на вопрос:

— А я получил?

— Да мне-то какая разница, получил ты или не получил. Если я домой денег не принесу, меня моя старуха вместе с дерьмом съест.

— Вот что, Витек. Возьми зарплату товаром.

— Каким еще товаром?

--">